Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– С ним остались Заурбеков и два лётчика.
– Понял!
Они подошли к снегоходу. Алесь показал свои следы и вполголоса, чтобы не слышал Ибрагим, рассказал, как найти его ночную стоянку. Да и Андакан, который остаётся с нею, покажет, куда идти. Это недалеко. В палатке тепло, есть еда. Алесь передал Ксении автомат Ибрагима, пистолет оставил себе.
– Я скоро вернусь! Не беспокойся!
– Будь осторожен, – в глазах Ксении заблестела влага. – Умоляю тебя!
Уже полностью рассвело. День обещал быть солнечным, ясным.
Алесь развязал Ибрагиму руки.
– Не будешь фордыбачить, останешься в живых!
– Клынусь, начальнык!
– Тогда поехали, – Алесь отцепил сани от снегохода.
Уже на подъезде к вертолёту наднесло запахом жареного мяса: Салипод с Заурбековым сидели на складных стульчиках за маленьким столиком у костра, на котором лётчики готовили шашлыки. На столике стояли початая бутылка водки, две рюмки, банка солёных огурцов и тарелка с ломтями хлеба.
– Глуши мотор. Иди к ним. И без фокусов, – предостерёг Алесь Ибрагима, ткнув дулом пистолета в бок.
Алесь был в белом маскхалате, и Салипод с Заурбековым в первую минуту не узнали его.
– Где люди? – спросил Заурбеков Ибрагима. Он держал шампур на отлёте, жирные капли падали в снег.
– Всэ погыблы, – потупился Ибрагим.
– Как? Почему? – Заурбеков вскочил со стульчика. – Что случилось?
– А вот он… он всо, – Ибрагим показал на Алеся.
– Здравствуй, Джохарушка! – с нарочитой весёлостью поприветствовал бывшего начальника Алесь. – Узнал? Не подавись ненароком!
Заурбеков положил шампур на столик. Прожевав мясо, натужно проглотил.
– Ты-ы-ы? – глаза его сузились.
– Картина Репина «Не ждали». Так, Николай Тарасович?
Салипод онемело моргал глазами. Лицо его наливалось сизой кровью.
– Обниматься мне с вами, господа-товарищи, недосуг. Прошу всех встать в один ряд, – Алесь играл пистолетом.
– Что ты задумал?
Салипод снял шапку: голова парила.
– Встать в ряд! – крикнул Алесь чужим голосом и выстрелил под ноги Салиподу. Тот взвизгнул по-поросячьи и подпрыгнул как ужаленный. Поглядывая друг на друга, все молча выстроились.
– Наденьте шапку, Николай Тарасович, не то застудите державные мозги!
– Да, да, – забормотал Салипод, суетливо всовывая голову в пыжиковую шапку. Он был растерян и подавлен.
– Всех прошу на колени. Руки на затылок, – Алесь сухо улыбнулся.
Улыбка испугала Заурбекова. Он знал: так командуют обречёнными людьми. Становясь на колени, не спускал ненавидящего взгляда с лица Алеся.
– Мы ни в чём не виноваты, – заговорил один из лётчиков, до этого с молчаливой покорностью выполняющий команды Алеся. – Не убивайте нас… Мы люди подневольные… У нас дети!
Сколько раз за свою боевую работу слышал Алесь такие просьбы отчаяния и надежды! Промедли с пулей – оторопеет сердце. Размягчится. В таком состоянии не одному десятку пленённых моджахедов подарил он жизнь в Афганистане. Но там были отъявленные ублюдки. А какие враги вот эти летуны с вертушки? Даже явный отморозок Ибрагим не злобил его: стоит, давится слезами. Пальцы, сцепленные на затылке, так и прыгают.
Два врага здесь: Салипод и Заурбеков. Один, как и Ибрагим, тоже сопли распустил: подвывает, как нашкодивший щен. Другой молитву бормочет: искренне верит в Аллаха или придуривается? просто себя успокаивает? Скорее всего, второе. Но он – солдат, он прощения просить не станет. У него свой кодекс чести. Это не слизняк Салипод. Он только орёл, когда властвует. Но накажет Алесь их одинаково. Что копали, в то и попали. Пришёл и его час. По делу и муку примут!
Он окликнул Ибрагима. Тот повернул в его сторону измичканное страданием лицо.
«Вставай» – показал ему жестом Алесь.
Увидев, как он поднимается на ноги, зашевелились остальные.
– Стоять! – Алесь выстрелил в воздух.
– Ты мэня нэ убиват? – вкрадчивым голосом спросил Ибрагим.
«Ну вот, столько пережил и перестрадал ради этой минуты, а радости никакой! И ненависть куда-то улетучилась!» – вспомнил Алесь десантника Алёшку. Тошно и пусто стало на душе.
Он внимательно посмотрел в глаза каждому. Достал из внутреннего кармана газовый пистолет – копию макарыча (иногда приходилось использовать и его), молча протянул Ибрагиму, пояснив жестами, что стрелять нужно только в Салипода и Заурбекова и куда именно должна прийтись пуля. Ибрагим благодарно ощерился.
«Наёмник! Ум, как коромысло: и криво, и зубристо, и на оба конца. На всё готов, лишь бы уцелеть!»
– Лучше убей! – захрипел догадливый Заурбеков, – убей сразу, шакал!
– Давай, – Алесь махнул рукой Ибрагиму и пошёл к «Бурану». Прогремели выстрелы. Алесь обернулся, искренне полагая, что наёмник стреляет ему в спину. Ибрагим целился в своих хозяев. Ещё два выстрела вспороли морозный воздух.
– Вай! Вай! Што этат? – Ибрагим закашлял, недоумённо разгоняя ядовитую дымку рукой.
Алесь запустил мотор снегохода. Рванул с места и помчался к реке, не оглядываясь.
Ксения сидела у входа в палатку, гладила за ушами Андакана. На сердце было тревожно и зябко, словно оно постепенно охлаждалось. Но с приближением снегохода удвоило бой. Кто едет? Андакан радостно заурчал. Значит, Алесь!
Он заглушил двигатель. Встретился глазами с глазами Ксении и увидел в них немой вопрос: «Всё кончено?»
– Нет, – ответил Алесь. – Знаешь, когда увидел стоящими на коленях – жалких, беспомощных, дрожащих от страха, – то почувствовал не облегчение, а отвращение, как к раздавленным гадам. Не поднялась рука! Так, попугал только! Не захотел брать ещё один грех на душу. Пусть их судьба накажет!
– Я завидую твоему мужеству!
Алесь подул на пальцы рук, согревая их теплом дыхания, и надел перчатки.
– И зло, и добро, Ксюша, используют в борьбе одно и то же оружие – страсть. Без неё невозможно добиться цели.
«И без огнестрелки», – хотела сказать Ксения. В прицепных санях у палатки, в которой она сидела в ожидании Алеся, оказался целый арсенал: автомат, пистолеты, гранатомёт, ручные гранаты и взрывчатка.
– Ты устал?
– Чувствую себя футбольным мячом, из которого выпустили воздух, – Алесь посмотрел на неё холодными невидящими глазами, и на миг лицо его сделалось таким ужасным, каким становилось всегда, когда он говорил о мести. – Сволочи же оба, сволочи! А рука дрогнула!
Алесь посмотрел на дальние горы, окутанные седой голубоватой дымкой. Солнце уже поднялось высоко над ними, играло и слепило. Иногда с кустов и деревьев мягко шлёпались снежные шапки. Пригревало по-весеннему, хотя до весны ещё было далеко. Случаются такие дни посреди зимы, точно природа дарит надежду всему живому: терпите, ждите, не вечно её студёное владычество.
Притаённая тоска туманилась в глазах Алеся: не из разряда приятных, знать, воспоминания! Тогда зачем они? А может быть, ему это зачем-то нужно?
Ксения налила Алесю кружку чая. Он благодарно кивнул, присел у костра, утопив взгляд в пламени дружно горящих сосновых веток.
- Большая книга ужасов – 15 - Александр Белогоров - Ужасы и Мистика
- Под каштанами Праги - Константин Симонов - Русская классическая проза
- Коллаж Осколков (сборник) - Игорь Афонский - Ужасы и Мистика
- Кубик 6 - Михаил Петрович Гаёхо - Русская классическая проза
- Барин и слуга - Клавдия Лукашевич - Русская классическая проза
- Большая книга ужасов – 91 - Елена Арсеньева - Детские остросюжетные / Ужасы и Мистика / Детская фантастика
- Клетка из слов - Катриона Уорд - Триллер / Ужасы и Мистика
- Танец Вселенных - Александр Шохов - Ужасы и Мистика
- Стуканок у аблавушцы (на белорусском языке) - Алесь Рылько - Русская классическая проза
- Стезя и место - Красницкий Евгений Сергеевич - Исторические приключения