Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Умоляю вас...
— Это последняя... Одну бутылку, Жожо!.. Что я сказал? А, да, что у нас хватит времени, чтобы познакомиться ближе... Кстати, о рыбной ловле. У меня никогда не было ни времени, ни случая поудить. Завтра ты меня поучишь... А правда, что здесь ловится хорошо?
— Правда.
— И тебе удается ловить?
— Мне тоже... Как и другим
— Мы пойдем. Захватим с собой бутылки... Ты играешь в шары?.. Хорошо, я так и думал. Ты поучишь меня и в шары... Это время не пропащее, а? За твое здоровье!.. Под страхом смерти, не забудь!.. А теперь я пойду наверх и лягу.
— Не поев? — невольно воскликнул мосье Лабро.
— Милашка Жожо принесет мне завтрак в комнату.
Он поднялся пыхтя, сделал попытку найти равновесие, качнулся в сторону двери, но не попал в нее. Где-то раздался смех. Жюль повернулся, свирепо шаря глазами, и наконец обратился к Лабро:
— Позаботься, чтобы этого больше не было.
Протопав через кафе, он вошел в кухню, где, не обращая внимания на смотревших на него людей, стал приподнимать крышки кастрюль, а потом скомандовал:
— В мою комнату!
— Хорошо, мосье Жюль.
Послышался стук его деревянной ноги на ступеньках, потом — наверху. Все прислушивались. Судя по звуку, он всем весом плюхнулся на кровать, не дав себе труда раздеться.
— Откуда оп взялся?—спросил Морис, спускаясь по лестнице.— Если этот субъект рассчитывает остаться здесь...
Тогда мосье Лабро заговорил так, как тот, тоном, не допускавшим возражений.
— Придется! — сказал он.
Затем сделал полуоборот и, как был в пижаме и шлепанцах, перешел площадь под жарким солнцем полудня.
Белое пятно на пороге: это жена ждала его среди герани. И хотя он не отрывал от нее взора и напрягал волю, чтобы шагать прямо, он описал несколько дуг, прежде чем дошел до нее.
— Что это тебя так разобрало? Что ты делал на террасе в таком виде? Что это за история с перерубленным канатом, которую мне рассказал зеленщик? Кто этот тип?
Не имея возможности ответить на все эти вопросы разом, он ограничился ответом на последний.
— Это мой друг,— сказал он. А так как вино настроило его чуть ли не на возвышенный лад, он добавил, с настойчивостью пьяного делая ударение на каждом слоге: — Это мой лучший друг... Это более, чем друг... Это мой брат, слышишь? И я никому не позволю...
Если б он мог, то поднялся бы наверх и лег натощак. Но жена этого не допустила.
В пять часов пополудни в «Ноевом ковчеге» все еще не было слышно никакого шума из комнаты нового жильца. И он не храпел.
А когда в тот же час любители игры в шары постучались к мосье Лабро, мадам Лабро приоткрыла дверь и пристыженно шепнула:
— Тс!.. Он спит... Он сегодня не в своей тарелке.
Глава 3
— Насади-ка мне новую пиаду, Оскар!
Они сидели в лодке, которую в блаженном ритме поднимало и опускало мерное и медлительное дыхание моря. В этот час море почти всегда было гладкое, как атлас, так как бриз поднимался намного позже восхода солнца, незадолго до полудня. Море и небо приняли радужные тона, напоминавшие внутреннюю сторону створок устрицы, а неподалеку от «Зеркального шкафа», на некотором расстоянии от мыса, которым кончался остров, высилась совершенно белая скала Мэд.
Как и предвидел колченогий, он страстно увлекся рыбной ловлей. Это он чаще всего будил Лабро свистом около пяти утра.
— Не забудь вино! — напоминал он ему.
Моторчик начинал гудеть, и «Зеркальный шкаф» взбаламучивал воду пенистой кормовой струей вдоль пляжей и бухточек до самой скалы Мэд.
Однако Жюль терпеть не мог насаживать на крючок пиады, как в Поркероле называют рачков-отшельников. Приходится молотком или большим камнем разбивать панцирь, тщательно вылущивать животное, чтобы не поранить его, и наконец насаживать на крючок.
Эта работа лежала на Лабро, и у него из-за возни с лесой компаньона не хватало времени, чтобы удить самому. Жюль глядел на него, свертывая и зажигая сигарету.
— Скажи-ка, Оскар... мне пришло в голову...
Каждый день у него возникала новая идея, и он говорил о ней самым сердечным тоном, словно оказывая доверие другу. Раз он сказал:
— Моя первоначальная мысль была задушить тебя. И знаешь почему? Потому что как-то в баре — уже не помню где — одна женщина заявила, что у меня руки душителя. Сейчас у меня случай испробовать, правда?
Он поглядел на шею Оскара, потом на свои руки, покачал головой.
— Ты знаешь, это дело становится все сложнее и сложнее. Раньше я думал, что убью тебя, все равно как, а потом будь что будет... Ты понимаешь, что я хочу сказать? У меня не было причин, чтобы очень цепляться за жизнь. В сущности, могу тебе в этом признаться, мне было любопытно, как меня арестуют, как я отниму время у множества людей: полиции, судей, красивых дам, репортеров... Громкий процесс, а? Я выложил бы им все, что у меня на душе. А господь знает, что у меня на душе немало. Я вполне уверен, что мне не отрубили бы голову. А тюрьма — ничего особенно неприятного. Теперь представь себе, что я вновь обрел вкус к жизни... Как это все усложняет! Ведь я должен убить тебя так, чтобы меня не сцапали. Ты видишь, какая проблема, дорогой мой!
— Это было так давно...
Жюль хлопнул себя по деревянной ноге.
— Разве это когда-либо было отменено?
— Мы тогда не знали друг друга.
— Тем больше оснований, старина!.. Пет! Мне надо комбинацию. Сейчас у меня блеснула мысль, что это может случиться, когда мы будем в море, как сейчас... Кто нас сейчас может видеть? Никто. Ты умеешь плавать?
— Немного умею.— Он тут же раскаялся в этом искушающем «немного» и внес поправку.— Я всегда плавал довольно хорошо.
— Но ты не поплывешь, если получишь кулаком по черепу. А удар кулаком по черепу не оставляет следов. Мне надо научиться управлять лодкой, чтобы я мог вернуться один в порт. Насади мне новую пиаду!..
— Надеюсь, ты перестанешь встречаться с этим прохвостом! — говорила мадам Лабро.— Надеюсь также, что не ты оплачиваешь все то вино, которое вы пьете с утра до вечера.
— Да нет! Да нет же!..
Если б она знала, что он оплачивает не только вино, выпиваемое Жюлем, но и полный его пансион в «Ноевом ковчеге»!..
— Послушайте, мосье Лабро,— сказал хозяин «Ковчега».— Мы видели у себя разных постояльцев. Но этот ведет себя невозможно. Вчера вечером он пытался преследовать в коридоре мою жену. Позавчера это была Жожо. Она теперь отказывается входить к нему в комнату. Он будит нас среди ночи, начиная дубасить в пол своей деревяшкой, и все это, чтобы потребовать стакан воды и аспирина. Он буянит по всякому поводу, отсылает блюда, которые ему не нравятся, высказывает свое недовольство в присутствии других жильцов... Я больше не могу терпеть.
— Я тебя прошу, Морис... Если ты питаешь ко мне хоть какие-нибудь дружеские чувства...
— Для вас я готов многое сделать, мосье Лабро. Но для него... нет!
— Потерпи еще две недели!..
Две недели, неделю... Выиграть время... Избежать катастрофы... Нужно было еще умиротворять игроков в шары: они больше не желали иметь дело с таким нахалом.
— Надо тебе сегодня поиграть, Виаль... И попроси Герси прийти... Скажи ему от моего имени, что это очень важно. Совершенно необходимо, чтобы он пришел...
Лабро так унижался, что слезы выступали у него на глазах.
Иногда он говорил себе, что Жюль сумасшедший. Но это ничего не меняло. Нельзя ли добиться, чтобы его заперли?
Нет, Лабро не мог явиться в полицию и заявить: «Этот человек угрожает убить меня». У него нет никаких доказательств. Ничего не доказывают даже открытки, над которыми все смеются.
Неужели он должен дать себя убить? Неужели он должен — что еще хуже — жить неделю за неделей, может быть месяцы, с мыслью, что в какой-то час, ничем не отличающийся от других, и в миг, когда он того меньше всего ожидает, Жюль своим дружеским и в то же время глумливым голосом скажет: «Час настал, Оскар!»
Он садист Он тщательно укрепляет страхи компаньона. Как только Жюль замечал, что Лабро удалось немного успокоиться, он мягко говорил «Не проделать ли нам это сейчас?»
Еще это «нам», такое свирепое! Словно он получил от Лабро согласие, и тот, подобно сыну Авраама, добровольно пойдет на заклание.
— Ты знаешь, Оскар, я постараюсь, чтобы ты как можно меньше страдал Я вовсе не такой злой, как может показаться. Это займет не больше трех минут..
Лабро пришлось ущипнуть себя, чтобы убедиться, что он не спит, что он не во власти чудовищного кошмара.
— А что если я вам дам денег, чтобы устроиться в другом месте?
— Оскар!
Строгий призыв к порядку
— Остерегайся когда-либо так говорить со мной. Если это повторится, конец наступит немедленно. Понял? Немедленно!
И тогда короткая фраза человека с деревянной ногой начала выдвигаться на первый план. Что в точности он сказал в тот миг, когда выловил двухфунтовую макрель? «Как бы ты взялся за это?»
- Странная Салли Даймонд - Лиз Ньюджент - Детектив / Триллер
- Бесхвостые поросята - Жорж Сименон - Детектив
- Дождь идет - Жорж Сименон - Детектив
- Премьер-министр (= Президент) - Жорж Сименон - Детектив
- Одержимый - Мэтт Рихтел - Детектив
- Там, где нас нет (сборник) - Татьяна Устинова - Детектив
- Жираф – гроза пингвинов - Донцова Дарья - Детектив
- Мужчины на одну ночь - Светлана Алешина - Детектив
- Смех сквозь слезы - Марина Серова - Детектив
- Все до последнего страхи - Алекс Финли - Детектив