Форма входа
Читем онлайн Ньювейв - Миша Бастер
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Сначала я попросту недоумевал по поводу происходящего. Такое происходило и на Рубинштейна, когда все приходили на концерт и еще до начала к клубу подъезжал пикапчик, в который прямо из зала эвакуировали дресскодированных неформалов. А на Заслонова, в заведении, на фоне белой простыни в фас и профиль щелкали, а потом гуляй. Фиксировали в течение часа, а порой оставляли на всю ночь. Примелькавшихся заметали автоматически. У Вилли, к примеру, было четкое правило: нельзя ходить за Аничкин мост. Потому как только его пересекал, тут же его забирали. Территория от Восстания до моста зачищалась.
На Воинова, где были мастерские и открылся «НЧ/ВЧ», он стоял прямо напротив «большого дома». Семья же Сумароковых, возглавившая открывшееся в 86 году новое место, была из настоящего дворянского рода, и квартира была напичкана всякими атрибутами этого сословия. В том числе и именным фарфором, на котором съели котов, и эта история обросла множеством слухов и легенд. Рок-клубовская тусовка ко второй половине 80-х обросла новым поколением неформалов со своими «звездами». Юру Скандалиста, Рикошета и почему-то Ника Рок-н-ролла считали какими-то жуткими хулиганами, хотя из этого списка только Юра мог отвечать всему комплексу подобного психотипа.
М. Б. Ну, Коля и Рикошет все-таки жили на сцене, потому и выкладывались там. Рикошет крутил сальто и вращал микрофонные стойки, а Ник на открытии «НЧ/ВЧ» надел на голову плафон от лампы и бился им обо все что попало (смеются).
Р. 3. Ну да, эти были в образах. А Юра и тот же Свин, и многие другие к этому моменту уже не различали где кончается образ и начинается реальность. Ну так вот, когда в квартиру к Леше Сумарокову набилась тусовка панков, и все, конечно же, на кураже стали развивать ситуацию в общении, кто-то вспомнил что-де сегодня какая-то годовщина блокады Ленинграда, и все это вылилось в решение это событие отпраздновать. Уже не помню кто предложил, но активность проявил Свин: был изловлен кот, ощипан и съеден коллективно в тесноте в завалах из антикварной мебели. Кот оказался домашним и никакой не сумароковский, как это потом рассказывалось. Но, что я по этому поводу хотел бы сказать. Распоясались на тот период очень, и грань между шутками и не шутками стала более чем призрачна. Вроде бы шутейно начиналось, пока кто-то не ставил вопрос ребром и не находились люди, думающие: «А почему бы и нет?» Причем акция на тот момент никого особо и не шокировала, и слухов потом было гораздо больше.
«НЧ/ВЧ» стало новым местом, хотя я все еще проводил время в загнивающем Рок-клубе. «Поп-механика» уже встала на какую-то эстрадную колею, а художественные группы обросли новыми деятелями и поклонниками. Само название придумал, конечно же, Котельников, именно для группы, но потом все это брожение получило обобщенное название низких и высоких частот по аналогу с AC/DC.
Перебывали там все, но почему-то толкового ничего не вышло. Помню, еще к Сумарокову-младшему приехала чилийская подруга, имевшая отношение к чилийскому же коммунистическому движению, которая очень хотела тут же уехать обратно (смеется).
То, что происходило в последние годы застоя, на многих приезжих коммунистов подобным образом действовало.
А неформальная среда тоже разрослась и отчасти перемещалась. Мне же из этого всего, конечно, нравилась эстетическая сторона вопроса, и то, что любой сложившийся стиль можно было высмеять, не примыкая при этом к панкам. При этом были люди, которые были завернуты на гипертрофированной панковской эстетике, близкой к «чуханизму», но подобных сторонились. Часть же серьезных людей поставила целью для себя поскорее от этого нарождающегося хаоса свалить за границу. И многие из уехавших в силу своей активности состоялись и там. И кто его знает, как оно сложилось бы иначе, если б черненковский мрачняк наступил на лет пять позже. Возможно, всего этого не было бы, и те кадры, которые бежали от советского апокалипсиса, либо не уехали, либо вернулись, сверив свои представления о загранице, до этого момента дозированно потребляя только красочные истории о ней.
При этом в первые годы перестройки основная часть советской интеллигенции сама отвалила от текущих госпроцессов, занимаясь собственными делами. Никто уже не ожидал какого-то чуда, и кто-то попросту не вписался в подобный поворот событий, кто-то вовсе отошел в мир иной. И творческий люд на самом деле от этого всего только пострадал, будучи поставлен в какие-то неопределенные рамки и условия. Немалая часть, и маргинальная в первую очередь, оказалась не приспособленной к самостоятельным жестким реалиям. Многие попросту утратили жилье и были ущемлены в правах. И те, кто играл в группу риска, в какой-то момент в этой группе уже настоящей и оказались. Каким-то художникам впоследствии повезло и они получили жилье с мастерскими в сквоте на Пушкинской, который позднее превратился в арт-центр.
Ситуация была достаточно мрачная, учитывая то, что группы рассыпались, и многие уехали за границу. И когда появился Сорос и поддержал грантами уже санкт-петербургскую художественную среду, эти группы сузились до предела. Все стало больше напоминать борьбу за выживание. И я все время старался держаться от этой суеты подалее, время от времени производя картинки. Возможно, плохая аналогия, но когда разные люди сидят в одной камере с единым надсмотрщиком – они как бы вместе, равноценны, и ни у кого ничего нет. Но как только двери тюрьмы распахнулись, все эти разные люди разошлись по нишам, к которым изначально имели склонность. Желание получить свободу и отвоевать себе пространство для жизнедеятельности объединяли. И, возможно, многие до сих пор не осознали, какие блага они получили по сравнению с тем, что уже обрушивалось и осыпалось. Людям дали свободу выбирать и перемещаться, но многим это попросту было не нужно. Они не могли самостоятельно формироваться и производить какой-то продукт, но продолжали бороться за свое индивидуальное пространство. Многие в этой борьбе и погибли.
Олег Хак
Фото 2. Москва, фото Александра Слюсарева,1985
О. X. Сейчас, проезжая мимо «Щелчка», даже удивляешься, что тут могло что-нибудь возникнуть и быть вообще. Казалось бы, что близостью к метрополитену и к другим коммуникациям можно было хоть как-то объяснить то, что происходило в те времена лично у меня. Но то, что происходило на самом деле и по всей стране, объяснить словами не представляется возможным (смеется).
Нормальное беззаботное советское детство, со всем набором в виде свободного времени и всяческими творческими экспериментами. Жил я прямо возле метро, где ежедневно собиралось немалое количество беззаботных бездельников. Так уж получилось, что Гольяново заселялось не единовременно и даже можно сказать многослойно. Некий поселковый островок, населенный советскими тружениками, стал объектом выселения всяческих неблагонадежных типов и наркоманов в середине 70-х. А уже позже, ближе к 80-м, когда Москва в очередной раз расширялась, туда стали отселять молодежь из центральных коммуналок. В результате получилась гремучая смесь, которая быстро между собой перезнакомилась благодаря усиленному новостроечному мордобою.
М. Б. Я помню эти моменты более чем отчетливо, так как учиться приходилось в Метрогородке, а путь домой лежал через все микрорайоны поэтапно, и на каждом остановочном форпосте с детства приходилось доказывать свою состоятельность как местного жителя (смеется).
О. X. Ну и, наверное, как у многих, детство и юность проходили в поисках постоянных приключений и новых ощущений. Собственно, благодаря нашей подростковой активности мы тогда были осведомлены о всех передовых направлениях и тенденциях в зарубежной молодежной моде. Но хотелось чего-то своего, непохожего на все, что предоставляла достаточно ограниченная окружающая действительность. А нас, компанию подобных, уже тогда манили и привлекали старинные добротные вещи, которые с легкостью находились в комиссионных магазинах. О рок-н-роллах тогда еще никто не помышлял, все это началось позднее, но желание клоунады присутствовало с детства. Без нее было скучно. Смотри сам. Проснулся, пошарил по карманам. В кармане 3 рубля. Сдал завалявшуюся стеклопосуду – стало пять. Дальше прошелся по комиссионкам на предмет поиска новинок…
М. Б. Сейчас от сети комиссионных осталась всего пара точек, где принимают вещи от городского населения. А ранее это был целый сетевой мирок необычных вещей со своей специализацией и маршрутами. Да и оборот стеклотары в советской природе – это отдельная тема для песни. Своя инфраструктура, прилагающаяся к винно-водочным развлечениям. Со своей системной иерархией и кидаловом (смеется).
О. X. Присутствовало, присутствовало. Но мы не давались в обман. Тут, наверное, потребуются аннотации, иначе никто ничего не поймет. Бурно проведенный предыдущий день, как правило, оставлял мешок пустой посуды от пива, а это практически 10 рублей денег от сдачи тары. Начальный подростковый капитал, можно сказать. Как можно сказать и то, что нормального пива, которого было в обилии ранее, к этому моменту стало очень мало и за ним почти охотились. Это во многом определяло место встреч. Типа, встречаемся там куда пиво нормальное завезли (смеется).
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Ньювейв - Миша Бастер бесплатно.
Похожие на Ньювейв - Миша Бастер книги
- Лето Виктора Цоя - Юрий Айзеншпис - Музыка, танцы
- Виктор Цой. Последний герой современного мифа - Виталий Калгин - Музыка, танцы
- Майя Плисецкая. Рыжий лебедь. Самые откровенные интервью великой балерины - Николай Ефимович - Музыка, танцы
- «Наутилус Помпилиус». Мы вошли в эту воду однажды - Леонид Порохня - Музыка, танцы
- Музыка как шанс. Победить рассеянный склероз - Влад Колчин - Музыка, танцы