Форма входа
Джентльмены и игроки - Джоанн Харрис
- Дата:01.05.2024
- Категория: Проза / Современная проза
- Название: Джентльмены и игроки
- Автор: Джоанн Харрис
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Уважаемые читатели!
Тут можно читать бесплатно Джентльмены и игроки - Джоанн Харрис. Жанр: Современная проза. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн книги без регистрации и SMS на сайте Kniga-online (книга онлайн) или прочесть краткое содержание, описание, предисловие (аннотацию) от автора и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
0/0
Описание онлайн-книги Джентльмены и игроки - Джоанн Харрис:
Привилегированная школа Сент-Освальд всегда славилась безупречным порядком и исключительным благонравием. Трудно даже представить, что здесь может произойти нечто дерзкое, возмутительное, вопиющее. Однако это происходит. Начинается с каких-то мелких недоразумений, но постепенно события нарастают как снежный ком. Против Сент-Освальд ведется тайная война, ведущая к ее полному разрушению. И никто не знает, что корни происходящего уходят в прошлое, когда страдающий ребенок твердо решил отомстить школе за свое унижение.
Читем онлайн Джентльмены и игроки - Джоанн Харрис
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Джентльмены и игроки
Посвящается Дереку Фраю, представителю старой школы
Когда уходит с поля старый крикетист, никто не знает,
что с ним дальше станет,
Но, может быть, заметишь краем глаза ты,
как под ударом встал двенадцатый,
А там, быть может, Джефф, а может быть, и Джон,
сменивший мяч на жало под конец,
А может, это я, а может быть, и ты…
Рой Харпер. «Когда уходит с поля старый крикетист»[1]Всякая школа — это немного бойня.
Джеффри Уильямс. «Долой школу!»ПЕШКА
1За последние пятнадцать лет мне удалось сделать одно открытие. А именно: убийство — плевое дело. Это граница, такая же нелепая и произвольная, как любая другая; черта, проведенная по земле. Как здоровенный знак по дороге к «Сент-Освальду» «ПОСТОРОННИМ ВХОД ВОСПРЕЩЕН», расставивший в воздухе ноги, словно часовой. Когда мы встретились впервые, мне было девять лет и он угрожающе навис надо мной, будто злобный школьный хулиган.
ПОСТОРОННИМ ВХОД ВОСПРЕЩЕН ДАЛЕЕ ТОЛЬКО ПО ПРОПУСКАМ
Другой ребенок, возможно, испугался бы такого запрета. Но у меня любопытство взяло верх над инстинктом самосохранения. Что за «пропуска»? Почему только «далее»? И главное, что случится, если я все-таки пройду?
Конечно, мне уже было известно, что школа закрыта для посторонних. К тому времени мы прожили под ее сенью полгода, и это стало одной из главных заповедей моих детских лет, которые вдалбливал Джон Страз. «Не будь неженкой. Следи за собой. Игре и работе отдавайся до конца. Глоток-другой еще никому не повредил». И главное: «Держись подальше от „Сент-Освальда“». Порой он добавлял для внушительности: «Держись, черт подери, подальше, если жизнь дорога» — или же предостерегающе бил по плечу. Понятно, что эти удары считались дружескими, но все-таки было больно. Воспитатель из Джона Страза был никудышный.
Так или иначе, первые месяцы приходилось подчиняться безоговорочно. Папа очень гордился своей новой работой смотрителя — чудесная старая школа, безупречная репутация, и мы будем жить в Старой Привратницкой, где жили до нас целые поколения смотрителей. Летом по вечерам будем пить чай на лужайке, и начнется замечательная жизнь. И может быть, увидев, как нам хорошо, когда-нибудь вернется мама.
Шли недели, но ничего такого не происходило. Привратницкая оказалась памятником архитектуры, правда третьестепенным, с крохотными зарешеченными оконцами, едва пропускавшими свет. Там никогда не выветривался запах сырости, и нам не разрешили установить спутниковую антенну, чтобы не нарушить стиль. Мебель там была в основном «Сент-Освальда» — тяжелые дубовые стулья и пыльные кухонные шкафы, рядом с ними наши пожитки с Эбби-роуд, которые удалось сохранить, казались жалкими и неуместными. Отец работал с утра до ночи, и мне вскорости пришлось полагаться на себя — заказывать доставку готовой еды или чистого постельного белья из прачечной (тут меня снова записывали в неженки), не беспокоить отца по выходным и всегда запирать свою комнату в субботу вечером.
Мама нам не писала; любое упоминание о ней тоже означало, что я неженка; и вскоре ее лицо начало стираться из памяти. Впрочем, отец прятал под матрасом флакон ее духов, и, когда он был на обходе или отправлялся с приятелями в «Саперы», можно было пробраться в его спальню и побрызгать этими духами — они назывались «Синнабар» — свою подушку. А потом представлять себе, что мама смотрит телевизор в соседней комнате или наливает для меня молоко на кухне и вот-вот вернется, чтобы почитать мне что-нибудь. Глупо, конечно, ничего такого она не делала, когда жила с нами. А потом папа, наверное, выбросил этот флакон — в один прекрасный день он исчез, и даже ее запаха у меня теперь не осталось.
Приближалось Рождество, а с ним плохая погода, и работы у папы прибавилось. Чай на лужайке мы так и не пили. С другой стороны, мне — диковатому ребенку, необщительному, незаметному в школе, — было хорошо. Весь первый семестр моя жизнь текла в одиночестве — уйти из дома, играть в заснеженном лесу за «Сент-Освальдом» и исследовать каждый дюйм по периметру школы, не нарушил ли кто границу.
Выяснилось, что большая часть школьной территории снаружи не видна: главное здание скрыто липовой аллеей — теперь по-зимнему голой, — которая окаймляет подъездную дорогу, а земля прячется за стенами и живыми изгородями. Но через ворота виднелись лужайки, безупречно подстриженные отцом, крикетные поля, окруженные аккуратными рядами кустов, часовня с флюгером и надписями на латыни. А дальше, за всем этим, простирался мир, неведомый и далекий, как Нарния или страна Оз, — мир, который никогда не станет моим.
Моя начальная школа называлась «Эбби-роуд», приземистое маленькое здание, стоящее на муниципальной земле, с игровой площадкой на ухабистом склоне и двумя воротами с надписями «МАЛЬЧИКИ» и «ДЕВОЧКИ» на потемневшем камне над ними. Мне никогда там не нравилось, но еще страшнее казался переход в «Солнечный берег», громадную среднюю школу, к которой меня приписали по месту жительства.
С самого первого дня в «Эбби-роуд» обитатели «Солнечного берега» не вызывали у меня ничего, кроме уныния: дешевые зеленые фуфайки с названием школы на груди, нейлоновые рюкзаки, окурки, лак для волос. Они меня возненавидят, тут нет никаких сомнений. Стоит им только взглянуть на меня, и они меня возненавидят. Это сразу почувствовалось. Тощий недоросток, исправно сдающий домашнюю работу, — да «Солнечный берег» заглотит меня целиком.
Мои вопросы вконец достали отца:
— Почему? Почему в «Берег»? Почему туда?
— Не будь неженкой. «Берег» — вполне нормальная школа. Все они одинаковы.
Ну вот это неправда. Даже я понимаю. И это будило любопытство, это возмущало. А теперь, когда весна спешила на голую землю и на терновых зарослях высыпали белые бутоны, мои глаза вновь обратились на эту надпись — «ПОСТОРОННИМ ВХОД ВОСПРЕЩЕН» — старательно выписанную рукой отца, и снова вопросы одолевали меня: по каким таким пропускам? почему именно отсюда «воспрещен», а не оттуда? И с возрастающим нетерпением: что случится, если я перейду эту черту?
Здесь нет ни стены, ни другой видимой границы. Незачем. Просто дорога, вдоль нее — терновые заросли, и в нескольких ярдах слева — этот знак. Высокомерный, не терпящий возражений, уверенный в своей власти. А за ним — опасная неизведанная территория. Там тебя может поджидать все, что угодно: мины, ловушки, охранники, скрытые камеры.
Нет, с виду все кажется невинным, точно так же, как и с этой стороны. Но знак говорит о другом. За ним — порядок. Власть. Всякое нарушение этого порядка влечет за собой наказание, таинственное и страшное. В этом нет ни малейших сомнений; все так просто, и от этого предчувствие угрозы только усиливается.
И вот я сижу на почтительном расстоянии от границы и разглядываю запрещенную территорию. Странно, но сознание того, что здесь наконец установлен порядок, успокаивает. За пределами «Солнечного берега» — полицейские машины, граффити на стенах, мальчишки швыряют камни в автомобили. Я слышу, как они кричат на учителей, выходящих из школы, вижу служебную автостоянку, щедро опутанную колючей проволокой.
Однажды у меня на глазах четверо или пятеро загнали в угол одного. Мальчишка был на несколько лет старше меня и одет лучше большинства обитателей «Берега». При взгляде на библиотечные книги у него под мышкой мне стало ясно, что его изобьют. В таком месте, как «Солнечный берег», любители чтения всегда были законной добычей.
«Сент-Освальд» — совсем другой мир. Здесь нет места граффити, мусору, вандализму, максимум — разбитое окно. Об этом говорил знак, и внезапно у меня возникла невыразимая уверенность, что я принадлежу этому миру, где можно посадить саженец и знать, что никто его не сломает в ту же ночь; где истекающего кровью не бросят на дороге; где полиция не ворвется ни с того ни с сего; где не пишут объявлений для учеников — «оставлять ножи дома». Здесь будут строгие учителя в старомодных черных костюмах, угрюмые смотрители вроде моего отца, горделивые старосты. Если ты делаешь уроки, это не значит, что ты гомик, придурок или ботан. Здесь безопасно. Здесь дом.
Мое одиночество не нарушали: никто не отваживался зайти так далеко. Птицы прилетали на эту запретную землю и улетали — и ничего им за это не было. Потом из-под ограды с важным видом появился кот и уселся, облизывая лапу. И ничего.
Я решаюсь подойти ближе. Для начала переступаю через тень, а потом пролезаю между толстыми столбами, на которых держится знак. Моя собственная тень воровато прокралась вперед — и пересекла границу.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Джентльмены и игроки - Джоанн Харрис бесплатно.
Похожие на Джентльмены и игроки - Джоанн Харрис книги
- Небесная подруга - Джоанн Харрис - Современная проза
- Прямо к цели - Джеффри Арчер - Современная проза
- Блудная дочь - Джеффри Арчер - Современная проза
- Короче говоря - Джеффри Арчер - Современная проза
- Конец Монплезира - Ольга Славникова - Современная проза
- Дочки-матери, или Каникулы в Атяшево - Олег Рой - Современная проза
- Фарс, или Долой одиночество! - Курт Воннегут - Современная проза
- Последние дни - Раймон Кено - Современная проза
- Хуже не бывает - Кэрри Фишер - Современная проза
- Белый квадрат. Лепесток сакуры - Олег Рой - Современная проза