Царь Ирод - Валерий Суси
- Дата:21.10.2024
- Категория: Проза / Историческая проза
- Название: Царь Ирод
- Автор: Валерий Суси
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Оглавление:
Глава 1. Жребий брошен
Глава 2. Война всех против всех
Глава 3. Лучше сделать поудачней, чем затеять побыстрей
Глава 4. Имей смелость знать
Глава 5. Оскорбленная покорность не всегда обращается в ярость
Глава 6. Приятно получить похвалу от человека, достойного похвалы
Глава 7. Суровость кары за преступление есть научение добродетельной и осторожной жизни
Глава 8. Должен, значит можешь
Глава 9. Живы ль друзья иль погибли давно и не слышат зовущих
Глава 10. Тому подобает желать, кто умеет не хотеть
Глава 11. Умный может разобраться в вопросах, которые осел запутывает
Глава 12. Льва узнают по когтям его
Глава 13. Таков уж характер людей, что никто не решается сделаться злодеем без расчета и пользы для себя
Глава 14. Считай первой добродетелью умение обуздывать язык
Глава 15. Спеши, медленно
Глава 16. Невиновен тот, кто знает, но не может запретить
Глава 17. Вот место, где смерть охотно помогает жизни
Глава 18. Счастлив тот, кто вдали от дел
Глава 19. Не каждая ошибка - глупость
Глава 20. Ничему не удивляться
Глава 21. Один свидетель - ни одного свидетеля
Глава 22. Что не излечивают лекарства, то лечит железо, что железо не излечивает, то лечит огонь. Что даже огонь не лечит, то следует признать неизлечимым
ЦАРЬ ИРОД
Глава 1.Жребий брошен.
Анций Валерий появился на свет в консульство Марка Туллия Цицерона и Гая Антония*, когда республиканский сенат еще без опаски наблюдал за стремительным тридцатисемилетним эдилом* Юлием Цезарем, видя настоящую угрозу в дерзких интригах Катилины* . Боги не поскупились на то, чтобы сделать судьбу Анция переменчивой, как осенний ветер в Тирренском море. В Тирренском, без сомнения, в Тирренском… Сравнения всегда конкретны и связаны с твоей жизнью, как плоды связаны с родившим их деревом. Геродот называл этруссков тирренцами, утверждая, что они древние выходцы из Лидии, а исход их якобы случился во время правления царя Тиррена. Может быть, любознательный грек был и прав. Но в Перузии* , где прошло детство Анция, у Геродота нашлось бы мало поклонников: перузийцы не сомневались, что ниспосланы на землю с неба по велению их могущественных богов - Тина и Тага* . Правда, ко времени описываемых событий, многие этрусские семьи давно перемешались с римскими; их таинственный язык словно утлое суденышко затонул в полных водах латыни и лишь в иные вечера седовласые бабушки рассказывали внукам бесконечные легенды о своих предках, продолжая упрямо верить в своих варварских Богов. Но когда наступали смутные времена откуда-то с небес летели невидимые жгучие стрелы, они поражали точно в сердце и лица этруссков становились настолько похожими, что художник мог бы без усилий в одном портрете передать весь характер этого народа.
Анций отлично помнит сухой ясный день, ему четырнадцать лет, он ведет за руку младшего брата Местрия на сенатскую площадь, их обгоняют хмурые, чем-то озабоченные, люди. На площади они сбиваются в кучки и ведут непонятные разговоры. Часто произносятся слова: "республика", "диктатор", "Цезарь"* . Мальчики слоняются между взрослыми, Анций силится уловить смысл тревожных реплик, а Местрий, скучая, тянет его прочь. "Запомните этот день, ребята, - подходит к ним невысокий бородатый человек в белой тоге, - Недолго осталось гореть нашему священному огню прелюдно, я уже вижу дым над тлеющими углями и их неотвратимое угасание. Но, знайте, покуда будут неоскверненными камни очагов наших в жилищах наших, покуда каждый из нас будет заботится о сохранении тепла этих камней, до тех пор останутся с нами Тин и Таг, а наше племя будет живо. Берегите камни очагов, зажженных нашими предками и вы достигнете божественного величия при жизни* ". Анций знает этого человека. Все взрослое население города знает его - гадателя и прорицателя по имени Спуринна.
А через девять лет* римляне жгли Перузию, не было видно неба из-за розового дыма, народ очумело метался по городу в поисках спасения, бросив на произвол судьбы очаги в своих домах. Отец Анция, робкий перузийский врач, выскользнул из города вместе с семьей накануне казни трехсот сенаторов. Воспользовавшись неразберихой Анций остался: в катакомбах на окраине города ждал неистовый Спуринна. Через два дня горстка полуобнаженных юношей, вооруженных чем попало, скопилась на задымленной площади, вела себя воинственно и безумно, выкрикивая задевающие доблесть римских легионеров слова. Глухо пристукнули и сомкнулись тяжелые щиты римлян, ряды колыхнулись и мерно двинулись с четырех сторон. Через четверть часа все было кончено. Раненых добили, а десяток выстоявших погнали по пыльной дороге. Пошатываясь, но все еще сохраняя силы, брел среди них Анций Валерий. Спуринна сгинул, его никто и никогда больше не видел.
Спустя год Анций, позвякивая грубой цепью вместе с двумя другими несчастными, изнывал от преследования прямых полуденных лучей солнца, не имея возможности укрыться в тени, так как вся троица расположилась на дощатом возвышении в торговых рядах Велабра* . Любопытные останавливались, приценивались и разочарованно отступали прочь - слишком высокую цену назначил хозяин за молодого рослого раба, на груди которого покоилась примечательная табличка, извещавшая о том, что невольник обучен грамоте и владеет несколькими языками: латинским, греческим и арамейским. Потом толпа покорно расступилась, поспешно выстраивая молчаливый коридор, из которого в тоге с широкой пурпурной каймой в окружении сверкающих латами войнов и двенадцати ликторов показался Октавиан. Он был молод, быстр и скор в решениях. Скользнув взглядом по фигуре Анция Валерия, по его продолговатому лицу, выступающему подбородку, задержавшись ненадолго на его серо-голубых глазах, оглядывающих все вокруг с презрительным недоверием, консул (а в то время Октавиан еще был консулом) отдал короткий приказ и сделка на радость владельца отборного товара состоялась без лишних слов.
Боги вторглись в его судьбу, затевая странную и непредсказуемую игру, в которой все смешалось в один противоречивый запутанный клубок. Нежданно-негаданно Октавиан, человек, который сжег Перузию, осквернил священные камни очагов ее жителей и казнил сенаторов, понравился ему. Какое-то время Анций чувствовал себя преступником и пытался отделаться от этого ощущения, но чем больше проходило времени, чем больше ему выпадало говорить с молодым консулом, слушать его рассуждения, испытывать его открытое дружеское расположение, тем сильней он попадал в приятную зависимость от этого человека. Теперь он часто размышлял на темы их бесед и все чаще обнаруживал простую правоту своего покровителя. Люди своекорыстны, властолюбивы, завистливы и надменны, им трудно договариваться между собой, они устраивают свары, интриги и заговоры, они не умеют поделить власть, их компромиссы непрочны и недолговечны. А разве сенаторы отличаются чем-то от других людей? Только тем, что их пороки простираются дальше, чем пороки простых людей. Боги помогают тому, кто оглядывается на прошлое, видит настоящее и бесстрашно смотрит в будущее. "Республика - ничто, пустое имя без тела и облика, - так говорил мой дядя, - и нашел ужасную смерть, я же хочу разделить власть с римским народом", - часто повторял молодой консул. Рим не варварское государство, Рим несет свободу и справедливость. Разве Рим желал такой печальной участи для Перузии? Но разве можно оставлять неотомщенными врагов Рима? А разве Луций Антоний* , поддержанный перузийскими сенаторами, не был злейшим врагом Рима? Также как его двуличный брат Марк Антоний, с которым, к сожаленью, пока приходиться договариваться. Но когда-нибудь этим договоренностям придет конец. Жаль, что Перузию пришлось сжечь. Но что поделаешь? Таков безумный исход любой гражданской войны. Когда все это закончится, Перузия будет отстроена заново и станет краше прежней.
Остатки сомнений в душе Анция рассеяло знакомство с Меценатом Гаем Цильнием, таким же тирренцем, как и он сам. Что Спуринна? Фанатик, шарлатан, такие, как он, любят подстрекать и никогда не предвидят последствий. Посмотри на Вергилия, вот кто истинный этрусск! Только что изданы его совершенные "Буколики", сделавшие его мгновенно знаменитым, его имя произносят с благоговением торговцы и солдаты, парикмахеры и кузнецы, столяры и жестянщики, пекари и виноделы, квесторы и цензоры, преторы и консулы, полководцы и герои. И всем известно, что он - этрусск! Так кто более полезен нашему племени - фанатик Спуринна или высекающий бессмертие нашему народу Вергилий?
- Ирод - Дан Берг - Историческая проза / Исторические любовные романы / Исторические приключения
- Царь Иисус - Роберт Грейвс - Историческая проза
- Царь Иисус - Роберт Грейвз - Историческая проза
- Где-то во Франции - Дженнифер Робсон - Историческая проза / Русская классическая проза
- Желанный царь - Лидия Чарская - Историческая проза
- Древние корни Руси. Сцилла и Харибда человечества - Валерий Воронин - Историческая проза
- Селена, дочь Клеопатры - Франсуаза Шандернагор - Историческая проза
- Жизнь и смерть генерала Корнилова - Валерий Поволяев - Историческая проза
- Одиссея генерала Яхонтова - Анатолий Афанасьев - Историческая проза
- Значит, не было бы и меня. Исторический роман - Людмила Гринченко - Историческая проза