Место покоя Моего - Артем Абрамов
- Дата:01.05.2024
- Категория: Фантастика и фэнтези / Научная Фантастика
- Название: Место покоя Моего
- Автор: Артем Абрамов
- Год: 2000
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Артем Абрамов, Сергей Абрамов
Место покоя Моего
Светлой памяти Замечательного писателя Александра АБРАМОВА, любимого деда и отца - посвящается...
ПРОЛОГ
ГАЛИЛЕЯ, НАЗАРЕТ, 33 год от Р.Х., месяц Нисан
Кормчий промахнулся - по обыкновению уже. Считалось: несколько миль туда, несколько - сюда, невелика погрешность. А идти шесть почти миль по склонам Фавора - каменистым и колючим от прямо-таки сабельно-острых кустов, но все же красивых - низких, зеленых, с пушистыми кисточками красных цветов, второй на исходе час уже плестись, сбивая ноги, проклиная и Кормчего, и страну эту, Богом зачем-то избранную, душную, - это, конечно же, работенка для низших в Службе, для Номеров.
У Номеров нет имен, им не положено. Им надлежит беспрекословно принять назначенный Путь, точно и в срок пройти его, а потом вернуться и принести данные Пути, чтобы Большой Совет решил: стоит ли его, Путь этот, вести дальше, к точке финала, а если стоит, то как и кому.
Так что усталость - пустое, главное - Путь, а он, похоже, выводит к цели.
Впрочем, где искать цель?
Говорили: лучше бы сразу в Иерусалим, лучше бы сразу в самую гущу. Другие возражали: а если промах, если попадешь в лето или даже осень - кого и что тогда искать в Иерусалиме? Воспоминания? Мифы?..
Но, судя по всему, здесь сейчас - весна. Может быть - апрель. Может быть, скоро - Пасха...
Шестой присел на горячий камень под невысоким, но разлапистым и оттого тенистым дубом - их много росло на склоне, - снял сандалии, вытряхнул из них песок, застрявшие в ремешках камни, вытер краем груботканой льняной туники гудящие подошвы ног. Впереди, в четверти часа дороги, лежал крохотный грязно-белый Назарет. По-местному - Нацрат. Или Нацерет. Сколько домов? Вряд ли больше сотни, если считать по крышам, белыми грибами прилепившимся к зеленому склону. Конец Пути? Лучше бы-Начало, Печка, от которой назначено плясать. Сказано в Книге: "Из Назарета может ли быть что доброе?" Это и надо узнать Шестому - может или не может, но если уйти от иносказаний Книги к местной реальности, то вряд ли стоит чужаку-путнику ожидать в городе что-либо доброе: жители его, как считалось, пользовались весьма дурной репутацией.
Впрочем, что Шестому до их репутации! У него - Сила, о коей они не ведают.
Однако сегодня он был стариком. Еще крепким, жилистым, седобородым, сухим от солнца и дорог, но уже согнувшимся под грузом лет и той спокойной мудрости, которую дарят человеку эти лета.
Он неторопливо, устало шаркая кожаными мягкими сандалиями, шел по узкой и пыльной улице, не улице даже - тропинке, утоптанной сотнями подошв, вдоль неровных и низких известняковых стен домов, пещерами вросших в мертвую землю. Он ловил на себе настороженные взгляды жителей, взгляды исподлобья, из-под бровей, из-под платков, надвинутых на брови. Он не хотел замечать эти взгляды, он легко кланялся каждому встречному, даже детям, кланялся, бесстрашно выбегавшим к нему, он должен казаться очень утомленным, прошедшим длинную и трудную дорогу, но не просящим ни еды, ни ночлега. На куске ткани, в несколько раз сложенной и опоясывающей бедра, висела кожаная фляга с водой, а в сумке лежал хлеб, ему ничего не требовалось от жителей Назарета, он не отяготит их ничем, разве что - вопросом.
Шестой остановился у темного, не впустившего полуденного солнца квадрата входа в низкий дом, вбитый в гору, у которого стояли две женщины, одна, молодая - в голубом платье (или тоже тунике?) и синем платке, покрывавшем голову и плечи, другая, постарше - в белом, а поверх - в темно-сером покрывале, прихваченном на плече железной пряжкой.
– Мир вам, - склонил голову перед ними Шестой, - могу ли я узнать у вас правильную для себя дорогу?
– Мир и тебе, почтенный, - вежливо, но равнодушно ответила одна - та, что постарше. - Спрашивай.
Смотрела на странника острыми черными зрачками - будто колола.
– Я ищу дом обручника Йосефа сына Элиягу.
– Древодела?
– Да, уважаемая.
– Пойдешь этой дорогой, отец, - она указала рукой вдоль витой улочки, - у синагоги свернешь к востоку; вниз, минуешь Источник, потом опять немножко вверх, в гору, а там сам увидишь. Это недалеко... - и с сомнением добавила: Хотя ты, наверно, давно в пути?
– Я не устал, моя госпожа, - ушел от ответа Шестой. - Я признателен тебе за помощь. Да будут светлы твои одежды и в горе ив радости...
Он еще раз поклонился и медленно, шаркая нарочито, двинулся прочь, согнутой жесткой спиной ощущая долгий колючий взгляд.
Услыхал между тем вслед прощальное:
– И тебе того же, почтенный.
Недоверие, боязнь пришлеца, даже слабого старика - горькая мета времени, думал он, не слишком хорошо знающий это время и этот мир, разве что по Книге, так она - не учебник истории, но свод легенд, по ней разве что Дух почувствуешь, но не Букву. Они привыкли бояться всего: священников и солдат, прохожих и проезжих, зноя и холода, ветра и дождя. К слову, галилеяне - люди для власти и ближних соседей опасные, так считается почему-то, да и вся Земля Израилева сегодня и во все времена - котел кипящий, а что выплеснется - один Бог знает.
А между тем дошел до синагоги.
У местной синагоги народу мало было. Торговцы - всего четверо - раскинули свои товары по грязным холстинам, брошенным прямо на пыль дорог: глиняная посуда, кожаные сандалии, краски, платки... Терпеливо стояли ослы, жались к ним маленькие ослики. По крохотной площади, если можно было так громко назвать пятачок земли среди домов, бродили редкие пыльные овцы, которых хозяева не увели в хлев. Ну и дети, конечно, любопытные, шумные, жестковолосые, смуглые, они мгновенно окружили прохожего, молча шли около: хотелось думать уважительно.
Шестого не оставляло ни на миг опасение, что в его одежде, в его поведении, в говоре, в осанке и походке, наконец, могло быть что-то не то, что-то чужое, чуждое этому миру и этому времени. Он, Шестой, был первым здесь, до сих пор никто не доставал до этого временного порога, поле-генераторам не хватало мощности, и только новое поколение тайм-капсул позволило увеличить дистанцию броска сразу на два столетия, к сожалению, автоматически увеличив погрешность попадания во время. На таких расстояниях - до полугода погрешность, может даже больше. Он ушел первым в первый век на первой тайм-капсуле, и его, конечно же, готовили к броску "на глазок", хотя на Службу работали серьезные Хроно-счетчики, история давно стала почти точной наукой. Но ее точность проверяется работой "в поле", и полевые разведчики, Номера по терминологии Службы, бывало, горели именно на мелочах, которые впрямую зависят от меры этого зыбкого "почти".
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Новое платье короля (сборник) - Сергей Абрамов - Научная Фантастика
- 2010 № 1 - Евгений Гаркушев - Научная Фантастика
- Гея (1988) - Сергей Абрамов - Научная Фантастика
- Рай без памяти - Сергей Абрамов - Научная Фантастика
- «Если», 2008 № 08 - Журнал «Если» - Научная Фантастика
- «Если», 2005 № 02 - Журнал «Если» - Научная Фантастика
- Толпа - Рэй Брэдбери - Научная Фантастика
- Ты живешь, потому что нужен кому-то и кто-то нужен тебе - AISI - Научная Фантастика
- Однажды, вдруг, когда-нибудь… - Сергей Абрамов - Научная Фантастика
- Реальность где-то рядом - Андрей Имранов - Научная Фантастика