Наталья - П. Н. Дорохов
- Дата:06.05.2024
- Категория: Проза / Советская классическая проза
- Название: Наталья
- Автор: П. Н. Дорохов
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Тридцать лет была Наталья бабой и вдруг стала женщиной.
А случилось это так.
Пошел по деревне десятник Пахомыч на сходку скликать. Идет, палочкой по окнам постукивает, жиденьким голоском покрикивает:
— Эй, мужики, которы дома, на сходку!
Баб Пахомыч не зовет. Напрасно председатель сельсовета наказывает Пахомычу:
— Смотри, старый хрен, и баб зови, все чтоб были!
Кивнет Пахомыч кудлатой головой:
— Ладно, позову.
Хлопнул дверью и думать о бабах забыл.
— Еще не позвать, дожидайся! Ишь, выдумали — баб на сходку звать. Нешто бабье дело.
Идет от избы к избе, палочкой по окнам постукивает:
— Эй, мужики, которы дома!
Мимо избенки Натальи Мосевой Пахомыч проходит молча. А уж Наталья давно крик услыхала, у калитки стоит, поджидает.
— А баб чего не кричишь?
— Не вашего ума дело.
Пахомыч, сердито похрустывая пудовыми валенками, торопится мимо.
Наталья Мосева из бойких. Ни одной сходки не. пропустит. Стоит, речи мужицкие слушает. Иной раз и вмешается. Как будто и по делу баба скажет, а мужики все свое:
— Не лезь, не бабье дело!
Раз как-то не вытерпела:
— Много вы, мужики, кричите, а толку мало, Натальин шабер[1] сейчас же с оговоркой:
— Помалкивай, востра больно.
Обидно шабру, — совсем Наталья его бабу испортила, поперек мужнина нрава баба пошла, от рук отбилась.
У Натальи во всю щеку зарево:
— Не баба я, — женщина!
Сход так и грохнул:
— Хо-хо-хо! Женщина!
— Ах-ха-ха! Уморила!
— Ах, каянна баба, выдумат такое!
С тех пор и пошло — женщина да женщина, будто и Натальей никогда не звали. Наталья с ведрами на речку, а мальчишки гурьбой за ней:
— Женщина, женщина!
Наталья по делу куда, а бабы вдогонку:
— Вон, женщина наша пошла.
Словно прорвало с тех пор Наталью, что ни сходка, то речь, да, ведь, говорит-то, на вожжах не удержишь. За Натальей и другие бабы потянулись, иной раз их на сходке, как в церкви — полным полнехонько. Смеются мужики, а сами нет-нет да и сделают по Натальиному.
Везли раз из соседней волости голодающих детишек в город. Ни одежонки, ни обувки на детишках. Сходка как раз случилась. Председатель к сходу с речью:
— Так, мол, и так, товарищи-граждане, обуть — одеть детишек надо.
Мужики замялись, зачесали в затылках:
— Оно, конечно, надо бы.
— Кто говорит, знамо, надо, да вишь, сами пообносились до нельзя.
— У самих ребятишки голые, нашим кто даст?! Наталья в сторонке стоит, кумачом полыхает. Сейчас к председателю:
— Дозвольте слово.
И давай мужиков пробирать:
— Как не стыдно! Детишки мерзнут, а на вас которых по две шубы. Чужие что ль! Мы не оденем, кто оденет?
Теплую шаль с головы долой да к саням. Наклонилась над девчуркой, в шаль кутает. И потянулись все за Натальей, — одели, обули, накормили и с собой надавали.
Подковырнули раз Наталью на сходе. Опять же все свой человек — шабер.
— Наталью бы протокол подписать, учена больно стала.
В самое темя стукнуло Наталью, — знает шабер чем ударить, — безграмотна Наталья. С пяти лет у матери за няньку росла, шестерых выняньчила, время ль было о грамоте думать.
Как в воду опущенная, пошла со сходки Наталья. Верно, чего соваться мирские дела решать, когда глаза в глаза не смыслит. Знай уж, видно, свое бабье дело, а в мужичье не суйся. Шибко затужилась Наталья, как мимо своей избенки пролетела и не заметила. Дома уткнулась в постель да так до самого вечера и пролежала.
Вечером пошла к учительнице Настасье Петровне. Крепко затворила за собой дверь.
— Здравствуй, Настасья Петровна.
— Здравствуй, Натальюшка.
— Пошептаться с тобой, Петровна, надо.
Давно в их селе Настасья Петровна, привыкла, что со всякой докукой бабы к ней, как к своей.
— Ну-ну, Наталья, давай пошепчемся.
— Вот грамоте бы обучиться как, Петровна, смерть хочется, а не знаю — можно ли?
И со страхом на Настасью Петровну во все глаза, — вдруг откажет.
А та с улыбкой такой хорошей да ясной:
— Можно, Натальюшка, отчего нельзя.
— А ну, как, думаю, стара уж я, не пойму, разум-то не молоденький.
— Поймешь, была бы охота, Давай-ка попробуем.
Целый вечер просидела Наталья. И потом каждый вечер часа по два у учительницы просиживала, а что там делала, и свои домашние не знали. Пробовали было допытываться, а Наталья все шуткой:
— Погодите. Придет срок, узнаете.
Два месяца не была Наталья на сходках, а как пришла, схватились мужики за бока:
— Хо-хо-хо. Женщина пришла!
— Дай ей протокол подписать!
Секретарь сельсовета — ничего себе парень — а тут будто белены объелся. Лезет к Наталье с бумагой:
— Подпишись!
Протолкалась Наталья вперед, взяла у секретаря протокол, обмакнула перо в чернила, нагнулась над бумагой.
— Смотри, смотри, пишет!
— Да ну?
— Право, ей-богу, пишет!
Сгрудились мужики у стола, через плечи друг другу заглядывают. На протоколе, пониже печати, прижимаясь друг к дружке, вытянулись рядком корявые твердые буквы:
— Наталья Мосева.
Ахнули мужики.
— Ай да Наталья!
— Действительно, женщина…
***
Холодно в школе. Дыхнешь, — пар струей. Окна снежным ковром на вершок запорошило.
Дует.
Настасья Петровна в нагольном полушубке, в валенках, большой теплой шалью закуталась. Ходит по классу ряженой медведицей, губами посинелыми книжку читает. Руки у ребятишек, как лапки гусиные. Хнычут ребятишки, жалуются.
— Холодно, Настасья Петровна.
— Вижу, что холодно, Да что ж я, ребятки, поделаю.
— Сходи к председателю. Замерзли, мол, ребятишки.
— Да уж сколько раз ходила. И председателю надоела, и заведующему наробразом надоела. Хоть сама поезжай в лес дрова рубить. Схожу еще раз.
После занятий пошла в совет.
— Товарищ председатель, я закрою школу. Нельзя заниматься, все ребятишки переболеют, кому отвечать за них — мне, ведь.
Председатель сердито швырнул лежавшую перед ним бумажку.
— Что ж я вам дрова рубить поеду? Мало у меня без вас работы!
— Знаю, что много, ну и мне никак ждать нельзя.
— А чего вам?
— Дайте наряд на подводы.
— Сто раз давал, толку-то что. Вишь, у всех ноне лошади-то скелеты.
Заметил, что Настасья Петровна затужилась, и сказал несколько мягче:
— Ладно, поговорю ужо с мужиками.
Вышла Настасья Петровна из исполкома, задумалась.
— Ну, куда теперь? Все равно ничего не выйдет. Сколько раз обещал, ему что, только бы отделаться, а у меня ребятишки мерзнут.
Вдруг вспомнила про Наталью.
— Вот куда, — обрадовалась Настасья Петровна, — коли с мужиками ничего не выходит, авось что бабы придумают.
Пошла в женотдел.
— Выручай, Наталья.
— В чем дело, Петровна?
— Хочу школу закрывать, терпенья никакого нет. В нетопленной школе занимаемся.
— В совете была?
— Везде была, все пороги обила, никакого
- В списках не значился - Борис Львович Васильев - О войне / Советская классическая проза
- Желтый лоскут - Ицхокас Мерас - Советская классическая проза
- Во имя отца и сына - Иван Шевцов - Советская классическая проза
- Жизнь Василия Курки - Александр Шаров - О войне / Советская классическая проза
- Право на легенду - Юрий Васильев - Советская классическая проза
- Собиратели трав - Анатолий Ким - Советская классическая проза
- Схватка - Ильяс Есенберлин - Советская классическая проза
- Две зимы и три лета - Федор Абрамов - Советская классическая проза
- Факультет журналистики - Валерий Осипов - Советская классическая проза
- Роксолана. В гареме Сулеймана Великолепного - Павел Загребельный - Советская классическая проза