Мечта Агаты - Светлана Петрова
- Дата:01.05.2024
- Категория: Детская литература / Детская проза
- Название: Мечта Агаты
- Автор: Светлана Петрова
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Светлана Петрова
Мечта Агаты
© Светлана Петрова, текст, 2015
© Фефа Королева, иллюстрации, 2015
© ООО «Издательство АСТ», 2015
* * *В тот день, когда начали происходить те самые чудеса, я скакала на швабре по двору, воображая, что еду на лошади. Мы с конём гарцевали на ярко освещённой арене, трибуны восхищённо аплодировали, и со всех сторон нас слепили вспышки фотокамер – я и мой верный конь были цирковыми артистами. И только я приветливо помахала рукой своим выдуманным, но крайне восторженным зрителям, как тут же споткнулась и кувырком, нелепо и стыдно, улетела в пыль.
Верный и прекрасный конь разломился – голова в одну сторону, хвост в другую – и тут же превратился в обычную швабру.
– Ой-ой, – сказала я, – мне совершенно точно попадёт.
Я даже не представляла, что тот день, когда я сломала швабру, перевернёт мою жизнь вверх тормашками раз и навсегда.
Меня зовут Агата, и недавно мне исполнилось одиннадцать лет.
Мы с бабушкой и мамой живём в небольшом городке с красивым названием Дивный, в двухэтажном доме солнечнооранжевого цвета. Когда мама покупала дом, она выбрала именно этот, потому что у меня волосы такого же цвета – рыжие. Мама решила, что мы друг другу подойдём.
У меня ещё нет здесь настоящих друзей – так, обычные школьные приятели. Мы переехали в Дивный не так давно, почти перед летними каникулами, три месяца назад, когда маме предложили новую работу.
Она большая начальница – так все в Дивном говорят. Бабушка зовет её Люсей, потому что она так звала её ещё маленькой, а все остальные зовут маму Людмилой Федоровной.
Мама – директор фабрики, где выпускают ткани, и она так много работает, что мы с бабушкой её почти не видим. Она уходит на работу в семь утра, а встаёт раньше солнца – потому что долго наряжается, красится, делает кудряшки. Она носит туфли на высоком каблуке, любит почти прозрачные шарфики из тонкой органзы и говорит так: «Нельзя делать красоту и самой не быть красивой».
Наверное, она хороший директор, потому что ткани на фабрике получаются очень красивыми, и их покупает весь Дивный и многие другие города. Сейчас я уже привыкла, а раньше всегда удивлялась: вот тётя Наташа идёт в лёгком платье из маминой ткани, а вон в доме напротив занавески на окнах в знакомый цветочный узор, и даже сосед дядя Петя носит ситцевую рубашку из ткани в клеточку, которую выпускает мамина фабрика.
Для меня мама состоит из запахов. Ночная мама пахнет кремом для лица – она всегда целует меня перед сном, и даже спросонья я всегда знаю, что это – мама. Утром меня будит запах духов – она обязательно обнимает меня, иногда ещё спящую, перед тем как убежит на работу. А в выходные дни от неё пахнет гуашью – мама рисует эскизы для новых тканей, потому что, как она говорит, хороших художников на производстве не хватает, а в такую даль, как Дивный, никто не хочет приезжать.
Поэтому, даже когда она дома, она всё равно на работе.
И хотя мама молодец, и её все уважают, бабушка огорчается тому, что её постоянно нет с нами. Не из-за того, что забота о доме и моём воспитании ложится на бабушкины плечи, а только потому, что мама не видит, как быстро я расту.
Бабуля у меня замечательная, она умеет слушать мои истории, печёт лучшие в мире блины и никогда не ругается – для этого у нас есть мама.
В тот день мне действительно попало за швабру. Хотя я и приложила массу усилий, пытаясь склеить её скотчем, швабра чиниться отказалась. Вероятно, только из-за того, что из неё снова могли сделать лошадь.
– Нормальные девочки твоего возраста играют в куклы, в крайнем случае, в компьютерные игры! – вполне ожидаемо заявила мама.
Ей бывает сложно меня понять, я же с самых ранних лет была фантазёркой, вечно придумывала себе разные занятия, чтобы не скучать. Иногда мне это выходило боком, как в тот раз, когда швабра была лошадью.
У вас вот есть мечта, о которой вы думаете всю свою жизнь?
У меня есть. С самого детства.
Я люблю лошадей, очень сильно, так сильно, что, когда вижу их по телевизору, начинаю плакать от счастья. Маму это пугает, и она никогда не зовёт меня, если их показывают, а бабушка понимает, что самое важное в мире для её внучки, и обязательно ищет меня, даже если я гуляю на улице.
У нас в Дивном лошадей нет. Грузы давно перевозят на машинах, землю пашут тракторами, и, хотя автогараж теперь находится в старой конюшне, от лошадей там не осталось даже запаха. Я иногда прихожу туда, когда грузовики уезжают на работу, и брожу одна, пытаясь угадать, где были стойла лошадей, представляю, как они стояли тут и жевали сено.
Над дверью конюшни висит подкова, старая и кривая, уже несколько раз покрашенная в голубой цвет вместе со стенами, – это единственное, что напоминает в Дивном о лошадях.
Смешно, наверное, так сильно любить то, чего ты никогда не видел наяву.
Но, вообще, я всех животных обожаю – и кошек, и собак, и коров даже – у них глаза красивые, с длинными ресницами, только обычно грустные очень.
А ещё я их спасаю, животных: например, если мокрица в ванну падает, ей не выбраться никак, скользко же, я её на расческу пересаживаю, потому что руками ни за что к ней не прикоснусь, – и потом отпускаю. Она ведь такая же живая, как я, и, хотя я всегда боюсь, что она меня укусит за палец, я всё равно не хочу, чтобы она умирала.
Я даже не знаю, что в лошадях такого особенного, отчего они заставляют думать о них постоянно, но, если меня спросит когда-нибудь добрый волшебник, что мне подарить, я точно знаю, что скажу – лошадь!
Я ещё хотела про мир во всем мире загадать, но потом решила, что лошадь важнее.
Очень надеюсь, что волшебник придёт уже, наконец, потому что я это желание всё время задумываю, а толку пока никакого нет.
Недавно я во дворе объела всю сирень – знаете же, что, если найдешь цветочек с пятью лепестками, его нужно проглотить, и тогда самое сокровенное желание сбудется. Ну вот, я этой весной с куста у дома все пятилепестковые цветочки съела. А они горькие, просто ужасно, меня даже тошнило потом ночью. Но зато я своё желание раз сто загадала!
И счастливые автобусные билетики съедаю.
И на Новый год всегда, когда куранты бьют, одно и то же загадываю.
Только это всё неправда, наверное, потому что мое желание не сбылось ни разу, и лошадей я до сих пор только по телевизору видела. Но я всё равно верю, что если сильно хотеть, то обязательно сбудется. Потому что иначе о чудесах можно навсегда забыть.
Я так скучала по настоящим лошадям, что стала их себе придумывать.
Начала с велосипеда – привязывала к рулю веревочки и каталась, воображая, как еду верхом на коне. Но у нас дороги не везде асфальтированные, переднее колесо в ямах ходило ходуном, и я часто падала.
И ещё велосипед не живой – железный, – с ним даже не поговорить толком.
Потом я хотела, чтобы наш пёс Алтай был лошадью. Он живёт на цепи у дома, и мы с ним дружим, но вот только он не стал меня катать на спине и в будку залез. Я его хотела выманить косточкой, Алтай у меня её отобрал и начал рычать, когда я его за цепь стала тянуть из будки. Ну он меня и укусил. Несильно, но я очень рассердилась. И передумала Алтая лошадью делать.
Тогда я решила, что соседская коза Мариванна смогла бы стать моей лошадью. Она пасётся на лугу сразу на нашим домом, и я её иногда угощаю хлебными корочками.
Мариванна не убежала, когда я верхом села, – но у неё ноги разъехались, и мы обе упали. А потом, сколько я на козу ни садилась, она – вот хитрая! – сразу ложилась. Я в лужу её завела, подумала, что в грязь она точно не ляжет, – а она взяла и снова шлёпнулась. Лужа была глубокая, Мариванна прямо вся туда поместилась, с головой, только пузыри пошли на поверхности. Лежит в луже – и не выходит. Я испугалась и давай её за рога вытягивать, пока она не утонула. Ну а тут сосед дядя Петя прибежал, думаю, в окно нас увидел, и ка-а-а-ак даст мне хворостиной!
– А ну брысь отсюда, жокейша! – рявкнул дядя Петя.
Вынул козу из лужи и пошёл домой отмывать.
И хотя мне понравилось, что он назвал меня жокейшей, но на всякий случай – ну и из-за хворостины тоже – к козе я больше не приставала.
Бабушка, когда я ей всё это рассказывала, меня внимательно выслушала, хотя у неё дрожал подбородок, и, чем больше я рассказывала, тем сильнее он дрожал.
И тут она как начала хохотать, будто смешинку проглотила, и, когда смогла, наконец, говорить, решила что я перед козой должна извиниться. Взяла полбуханки хлеба, нарезала ломтями, я их посыпала крупной солью, и мы пошли просить у козы прощения.
- Снежная королева и Дед Мороз - Тома Ларионова - Детская проза / Сказочная фантастика
- Тигровые каникулы - Сергей Медынский - Детская проза
- Про любовь - Мария Бершадская - Детская проза
- Зимние истории - Игорь Фарбаржевич - Детская проза
- Воробьиное озеро (авторский сборник) - Юрий Коваль - Детская проза
- Седьмой журавлик - Дина Сергеевна Галкина - Детская проза / Прочее
- Почему? - Валентина Осеева - Детская проза
- Щенок Засоня - Николай Агафонов - Детская проза
- Берёзовая роща - Павел Котов - Прочая детская литература / Детские приключения / Детская проза
- Нетерпеливые истории - Бернар Фрио - Детская проза