Он улыбается глазами. Когда он это делает, на нижних веках появляются мелкие милые морщинки. Его взгляд скользит по моим жарким щекам, губам, он снимает мои руки со своих плеч и сжимает в ладонях. Когда мы вновь встречаемся взглядом, я чувствую, как меняется ритм его дыхания, чуть размыкаются губы. Он завороженно смотрит на меня и неосознанно подается вперед.

Секунду мне хочется поддаться, позволить этому поцелую случиться. Мне хочется этого до боли в груди, но когда остается доля секунды до прикосновения губ к губам, я выдыхаю:

– Нельзя.

Секунду он недвижим, словно налетел на невидимую преграду, а потом медленно отклоняется от меня назад. В его глазах легкое разочарование и огонь.

Я мягко улыбаюсь и медленно вынимаю руки из его теплых, мягких ладоней.

Он засовывает их в карманы брюк и встряхивает головой. Бодро улыбается.

– Если тебя так смущает то, что мы находимся наедине, я могу наговорить на диктофон, что все, что происходит – происходит с моего согласия, – слегка неловко говорит Артем, и я мягко смеюсь.

Тишина темной кладовой рассыпается и отступает от нас в разные стороны, словно круги на воде. Артем улыбается.

– Боюсь, меня это не спасет, – говорю я тихо.

Я чувствую, как распускается внутри меня тугой узел. Болезненное теснение в груди, которое я ощущаю все время, уходит только когда он рядом со мной, когда я вижу его улыбку и прикасаюсь к его руке.

Знаю, что учительнице не положено думать про своего ученика ничего лишнего, но наши мысли и наши чувства – разные вещи. Невозможно заставить скорбящего человека беззаботно смеяться, невозможно склонить к искренности гордеца, а злодея – к сочувствию.

Заставить меня оттолкнуть Артема уже невозможно.

***

– У нас в доме подполом был заброшенный погреб. Отец вырыл его для хранения домашней закрутки, но мои родители так много работали, что огород мы забросили достаточно быстро. Я хранила там свои рукописи.

– Ты пишешь?

Артем слегка раскрасневшийся после беготни по спортивному залу, сидит напротив меня в моем кабинете. В руках он крутит теплую чашку с чаем. Только что закончилась перемена после седьмого урока, и в школе почти никого не осталось из учеников. Артем заскочил ко мне на чай, что случалось почти каждый день.

– Писала, – улыбаюсь я, – когда-то мечтала стать настоящим писателем. Сочиняла небольшие рассказы, зарисовки.

– А почему бросила?

Отхлебываю из чашки и беру из вазочки имбирное печенье.

– Случайно оставила подпол открытым. Отец наступил на поднятую половицу и провалился. Потом нашел мои тетради и прочитал.

Я замолкаю. Артем внимательно смотрит в мое лицо.

– Ему не понравилось? – говорит он через минуту.

– Трудно сказать. – Отпиваю еще немного чая, – он исправил все ошибки и посоветовал мне сначала выучить грамоту, а потом уже сочинять всякие небылицы. Наверное, именно поэтому я и стала филологом.

Артем помешивает ложечкой свой чай и долго молчит.

– А у тебя остались те рукописи?

– Возможно, где-то в доме родителей. Они потеряли для меня ценность после того случая.

– Тогда напиши что-то другое. Начни сейчас. Напиши какую-нибудь жутко интересную историю с погонями, расследованиями убийств и неожиданным концом!

Мой смех звучит достаточно громко, чтобы его услышали в коридоре.

***

– Мои родители говорят, чтобы я получил юридическое образование, но я не чувствую, что хотел бы этим заниматься.

Смотрю, как он крутит в руках снежный шар. Стекло переливается в его пальцах, ловит яркие блики от ламп.

– Где ты сам себя видишь?

Артем слегка пожимает плечами. Он выглядит раздосадованным.

– Мне хотелось бы приносить людям пользу. В нашем мире достаточно людей, разбирающихся в законах, умеющих разглагольствовать о правах и обязанностях, и слишком мало тех, кто делает свою работу изо дня в день, не вешая на грудь медали, не получая никаких знаков отличия, но трудясь на благо общества. Меня привлекает педагогика, но я не уверен, что у меня достанет великодушия для этой профессии.

Я слегка улыбаюсь. За окном снежинки падают в темноту.

– Лариса Ивановна не раз говорила, что химия и биология дается тебе легко. Подумай, чаще всего то, к чему мы относимся играючи и становится нашим призванием.

Артем задумчиво смотрит на шар в своих руках, вид у него удрученный.

– Будет слишком сложно заставить родителей отказаться от их намерений засунуть меня в юридическую академию.

– За свои мечты нужно бороться.

– Если бы было все так просто, – вздыхает он.

Я подаюсь вперед, дотягиваюсь через стол до его руки. Теплые пальцы с готовностью отвечают на мое робкое пожатие.

– Не позволяй никому диктовать тебе будущее.

Артем кивает. Мы молчим недолго, я забываю свою руку в его теплой ладони.

– А вы? Почему выбрали школу? – после паузы спрашивает он.

В памяти за секунду проносится яркое воспоминание идеально чистого пола и оборванных с карнизов штор, за которые я пыталась уцепиться, когда хлёсткий удар заставил меня отлететь в угол кухни.

Сжимаю его руку крепче.

– Это школа выбрала меня.

***

– Мама часто болела, я оставалась с отцом, который много работал. Став старше, я стала задумываться о том, что, возможно, он по-своему любил меня, но будучи маленькой девочкой, я этого не чувствовала.

Мы медленно идем по улице, огибая подмерзшие лужи. Вокруг голо возвышаются стройные тополя. Меж облупленных домов и детских площадок вьется неширокая аллейка вся в жухлой листве, припорошенной снегом. Мы сворачиваем на неё, перейдя дорогу. Под ногами шуршит по-осеннему, с неба то и дело падают редкие ледяные капли.

Взгляд Артема такой, словно ему не семнадцать, а на два десятка лет больше. Волосы выбиваются из-под черной шапки и падают на лоб, руки – в карманах брюк, тыльные стороны ладоней слегка обветрились.

– Понимаю, – негромко говорит он, – мои родители тоже постоянно в разъездах. С двенадцати лет я живу практически один. Мама каждый месяц уезжает в командировку в Москву, и пропадает там на две-три недели. Отец работает вахтовым методом. На дальнем севере. В этом году я видел его в мае, июле и октябре. Научился готовить себе суп, по вечерам занимаюсь и смотрю фильмы. Я помню в детстве у меня были бесконечные вереницы нянь, которых я терпеть не мог и всячески им портил жизнь. Теперь мне стыдно за это.

Я сочувственно киваю.

– В моих детских воспоминаниях прочно обосновались только гнетущие вечера, когда уставший отец пропускал рюмочку за

1 ... 5 6 7 8 9 10 11 12 13 ... 29

На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Простите, я вас люблю… - Северлика бесплатно.

Похожие на Простите, я вас люблю… - Северлика книги

Художник моего тела (ЛП) - Винтерс Пэппер - Современные любовные романы
Подчинение - Каролина Дэй - Современные любовные романы
Не искушай меня (ЛП) - А. Мередит Уолтерс - Современные любовные романы
Спаси меня - Эшли Н. Ростек - Остросюжетные любовные романы / Современные любовные романы
Соперник (ЛП) - Пенелопа Дуглас - Современные любовные романы
Мак (ЛП) - Памфилофф Мими Джин - Современные любовные романы
Возвращение Кайла (ЛП) - Довер Л.П. - Современные любовные романы
Неизбежный - Кристен Граната - Современные любовные романы / Эротика
Клуб Миллиардеров. Часть 3 - Скай Корган - Современные любовные романы
Сплетенные (ЛП) - Харт Калли - Современные любовные романы

Оставить комментарий