Форма входа
Читем онлайн Английский язык с Конан Дойлем. Этюд в багровых тонах - Arthur Conan Doyle
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Holmes was certainly not a difficult man to live with (определенно, Холмс был довольно уживчив: «нетрудный человек, чтобы жить с = для совместного проживания»). He was quiet in his ways, and his habits were regular (он был спокойным человеком, а его привычки отличались постоянством; way — манера поведения; привычка, уклад, обычай; regular — постоянный; регулярный, систематический). It was rare for him to be up after ten at night (он редко ложился спать: «было редко для него не ложиться спать» после десяти вечера; to be up — не ложиться спать), and he had invariably breakfasted and gone out before I rose in the morning (и он неизменно успевал позавтракать и уйти, прежде чем я поднимался утром; to vary — изменять, менять; invariably — неизменно, постоянно; to rise — просыпаться, вставать с кровати). Sometimes he spent his day at the chemical laboratory (иногда он проводил день в химической лаборатории; to spend — проводить время), sometimes in the dissecting-rooms (иногда в прозекторской; to dissect — анатомировать, вскрывать), and occasionally in long walks (а время от времени — за долгими прогулками), which appeared to take him into the lowest portions of the City (которые, похоже, заводили его в самые бедные кварталы города; to appear — производить впечатление; казаться; low — низкий; низший; для Лондона — район доков; portion — часть). Nothing could exceed his energy when the working fit was upon him (ничто не могло сравниться с его энергией: «превзойти его энергию», когда у него было рабочее настроение; to exceed — превышать; превосходить; fit — припадок, приступ; порыв; настроение); but now and again a reaction would seize him (но время от времени наступала реакция; to seize — завладевать, захватывать), and for days on end he would lie upon the sofa in the sitting-room (и он днями валялся на софе в гостиной; on end — непрерывно, подряд), hardly uttering a word or moving a muscle from morning to night (едва произнося хоть слово или шевелясь: «двигая хоть одним мускулом» с утра до вечера). On these occasions I have noticed such a dreamy, vacant expression in his eyes (в таких случаях я замечал такое мечтательное, отсутствующее выражение в его глазах), that I might have suspected him of being addicted to the use of some narcotic (что я мог бы заподозрить его в пристрастии к какому-нибудь наркотику; to addict — увлекаться, быть заядлым любителем; use — употребление, применение), had not the temperance and cleanliness of his whole life forbidden such a notion (если бы умеренность и упорядоченность всей его жизни не отвергали такое предположение; cleanliness — чистота; опрятность; аккуратность; to forbid — запрещать; не позволять; notion — идея, представление).
quiet [ˈkwaɪǝt], rare [reǝ], laboratory [lǝˈbɔrǝt(ǝ)rɪ], seize [si:z], muscle [mʌsl]
Holmes was certainly not a difficult man to live with. He was quiet in his ways, and his habits were regular. It was rare for him to be up after ten at night, and he had invariably breakfasted and gone out before I rose in the morning. Sometimes he spent his day at the chemical laboratory, sometimes in the dissecting-rooms, and occasionally in long walks, which appeared to take him into the lowest portions of the City. Nothing could exceed his energy when the working fit was upon him; but now and again a reaction would seize him, and for days on end he would lie upon the sofa in the sitting-room, hardly uttering a word or moving a muscle from morning to night. On these occasions I have noticed such a dreamy, vacant expression in his eyes, that I might have suspected him of being addicted to the use of some narcotic, had not the temperance and cleanliness of his whole life forbidden such a notion.
As the weeks went by (с ходом времени: «пока проходили недели»), my interest in him and my curiosity as to his aims in life, gradually deepened and increased (мой интерес к нему и любопытство относительно его целей в жизни постепенно углублялись и увеличивались; deep — глубокий; to deepen — углубляться). His very person and appearance were such as to strike the attention of the most casual observer (сама его личность и внешность были таковы, чтобы привлечь внимание даже самого поверхностного наблюдателя; to strike — поражать, производить впечатление; casual — случайный; невольный). In height he was rather over six feet (ростом он был несколько выше шести футов; rather — довольно; несколько), and so excessively lean that he seemed to be considerably taller (и был настолько худ, что казался значительно выше; excessively — чересчур, чрезмерно; lean — тощий, худой). His eyes were sharp and piercing (его глаза были острые и проницательные; to pierce — прокалывать; пронзать; piercing — проницательный; пронизывающий), save during those intervals of torpor to which I have alluded (за исключением тех приступов апатии, о которых я упоминал; interval — интервал, промежуток; torpor — неподвижность, онемелость; апатия, безразличие); and his thin, hawk-like nose gave his whole expression an air of alertness and decision (а его тонкий, ястребиный нос придавал всему выражению его лица вид собранности и решительности; hawk — ястреб; сокол; alert — бдительный, настороженный; живой, проворный; alertness — настороженность, бдительность; живость, проворство; decision — решимость, решительность). His chin, too, had the prominence and squareness which mark the man of determination (его подбородок тоже был выступающим и квадратным, что характерно для: «имел ту выступчатость и квадратность, которые отмечают» решительных людей; prominence — выступ, выдающаяся часть; square — квадрат; to mark — отмечать; determination — решительность; решимость). His hands were invariably blotted with ink and stained with chemicals (его руки были неизменно испачканы чернилами и носили на себе следы химикалий: «запятнаны химикалиями»; to blot — загрязнять, пачкать; пятнать; to stain — пачкать; красить), yet he was possessed of extraordinary delicacy of touch (и все же он отличался необыкновенной деликатностью прикосновения; to possess — владеть, иметь, обладать), as I frequently had occasion to observe (в чем мне неоднократно выпадала возможность убеждаться; frequently — часто; to observe — наблюдать; замечать, обращать внимание) when I watched him manipulating his fragile philosophical instruments (когда я наблюдал, как он обращается со своими хрупкими инструментами естествоиспытателя; manipulate — манипулировать; умело обращаться; philosophical — философский; устар., относящийся к науке или натурфилософии[2]).
curiosity [ˌkjuǝrɪˈɔsɪtɪ], aim [eɪm], increase [ɪnˈkri:s], casual [ˈkæʒjuǝl], observer [ǝbˈzǝ:vǝ], height [haɪt], piercing [ˈpɪǝsɪŋ]
As the weeks went by, my interest in him and my curiosity as to his aims in life, gradually deepened and increased. His very person and appearance were such as to strike the attention of the most casual observer. In height he was rather over six feet, and so excessively lean that he seemed to be considerably taller. His eyes were sharp and piercing, save during those intervals of torpor to which I have alluded; and his thin, hawk-like nose gave his whole expression an air of alertness and decision. His chin, too, had the prominence and squareness which mark the man of determination. His hands were invariably blotted with ink and stained with chemicals, yet he was possessed of extraordinary delicacy of touch, as I frequently had occasion to observe when I watched him manipulating his fragile philosophical instruments.
The reader may set me down as a hopeless busybody (читатель может заклеймить меня безнадежным охотником до чужих дел; to set down — принять за, посчитать кем-либо; busybody — человек, вмешивающийся не в свои дела), when I confess how much this man stimulated my curiosity (если я признаюсь, насколько этот человек подстрекал мое любопытство; to stimulate — возбуждать, стимулировать), and how often I endeavoured to break through the reticence (и как часто я пытался прорваться сквозь стену сдержанности; reticence — сдержанность; замкнутость) which he showed on all that concerned himself (которой он отгородил все, что касалось его; to show — показывать). Before pronouncing judgment, however, be it remembered (прежде чем произносить вердикт, следует однако вспомнить; judgment — приговор, решение суда), how objectless was my life (как бесцельна была моя жизнь), and how little there was to engage my attention (и как мало в ней было того, что могло бы привлечь мое внимание; to engage — привлекать, увлекать, занимать). My health forbade me from venturing out (мое здоровье не позволяло мне выходить; to forbid — запрещать; to venture — отважиться, решиться) unless the weather was exceptionally genial (если только не выпадала исключительно мягкая погода; genial — благоприятный; мягкий, умеренный), and I had no friends who would call upon me and break the monotony of my daily existence (и у меня не было друзей, которые могли бы навестить меня и скрасить монотонность моего существования; to break — сломать; daily — ежедневный; повседневный). Under these circumstances, I eagerly hailed the little mystery which hung around my companion (при таких обстоятельствах я с пылом приветствовал ту небольшую таинственность: «маленькую тайну», что окутывала моего компаньона; eagerly — горячо, пылко; to hang — висеть), and spent much of my time in endeavouring to unravel it (и проводил немало своего времени в попытках развеять ее; to unravel — раскрывать, разгадывать).
endeavour [ɪnˈdevǝ], engage [ɪnˈɡeɪʤ], genial [ˈʤi:nɪǝl]
The reader may set me down as a hopeless busybody, when I confess how much this man stimulated my curiosity, and how often I endeavoured to break through the reticence which he showed on all that concerned himself. Before pronouncing judgment, however, be it remembered, how objectless was my life, and how little there was to engage my attention. My health forbade me from venturing out unless the weather was exceptionally genial, and I had no friends who would call upon me and break the monotony of my daily existence. Under these circumstances, I eagerly hailed the little mystery which hung around my companion, and spent much of my time in endeavouring to unravel it.
He was not studying medicine (он не изучал медицину). He had himself, in reply to a question, confirmed Stamford's opinion upon that point (он сам, в ответ на вопрос, подтвердил мнение Стемфорда на этот счет; point — пункт, момент, вопрос). Neither did he appear to have pursued any course of reading (также непохоже было, что он систематически изучал что-то; to appear — производить впечатление; казаться; to pursue — преследовать цель; заниматься чем-либо; course — курс лекций, обучения) which might fit him for a degree in science (что могло бы принести ему ученую степень: «который /курс/ мог бы подойти ему для ученой степени»; to fit — подходить, быть подходящим для чего-либо) or any other recognized portal which would give him an entrance into the learned world (или дать какой-нибудь другой общепринятый доступ в ученый мир: «или для любого другого входа, который дал бы ему доступ в ученый мир»; portal — портал, главный вход). Yet his zeal for certain studies was remarkable (и все же его познавательный пыл в определенных направлениях было трудно не заметить; zeal — рвение, усердие; studies — учение; remarkable — замечательный, выдающийся, поразительный), and within eccentric limits his knowledge was so extraordinarily ample and minute (а в рамках определенных, довольно своеобразных границ его познания были настолько необычайно широки и точны; eccentric — эксцентричный; странный; экстравагантный; limit — граница, предел; ample — богатый; обширный; minute — мелкий, мельчайший) that his observations have fairly astounded me (что его комментарии просто поражали меня; observation — наблюдение, замечание). Surely no man would work so hard or attain such precise information (несомненно, никто не стал бы работать с таким усердием или накапливать такую точную информацию; to attain — добиваться, достигать) unless he had some definite end in view (если бы не имел в виду какой-то определенной цели; end — цель). Desultory readers are seldom remarkable for the exactness of their learning (те, кто читает без разбору, редко могут похвастаться точностью своих познаний: «несистематические читатели редко примечательны точностью своих познаний»; desultory — несвязный, отрывочный; несистематический; бесцельный; remarkable — замечательный, выдающийся; learning — образованность, познания, эрудиция). No man burdens his mind with small matters unless he has some very good reason for doing so (никто не обременяет свой ум мелкими деталями без основательной на то причины: «если он не имеет очень хорошей причины так делать»; matter — тема, вопрос).
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Английский язык с Конан Дойлем. Этюд в багровых тонах - Arthur Conan Doyle бесплатно.
Похожие на Английский язык с Конан Дойлем. Этюд в багровых тонах - Arthur Conan Doyle книги
- Английский язык с Агатой Кристи. Убийства по алфавиту - Agatha Christie - Классический детектив
- Этюд в багровых тонах - Артур Конан Дойль - Детектив / Классический детектив
- Этюд в багровых тонах (и) - Артур Конан Дойл - Классический детектив
- Тихим полетом его настигала… - Джо Алекс - Классический детектив
- Шерлок Холмс: повести, рассказы - Артур Конан Дойль - Детектив / Классический детектив
- Неизвестные приключения Шерлока Холмса - Адриан Дойл - Классический детектив
- Берилловая диадема - Артур Конан Дойл - Классический детектив
- Загадка Торского моста - Артур Конан Дойл - Классический детектив
- Загадка поместья Шоскомб - Артур Конан Дойл - Классический детектив
- Пляшущие человечки - Артур Конан Дойл - Классический детектив