Форма входа
Читем онлайн Эротические истории пенджабских вдов - Бали Каур Джасвал
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
стремление помогать женщинам, — сказала Никки.
Кулвиндер сдержанно хмыкнула. Самый пространный раздел резюме был озаглавлен «Общественная деятельность». Сборщица подписей под петициями «Гринписа», волонтер центра помощи женщинам, пострадавшим от домашнего насилия, волонтер объединения «Британские воительницы». Кулвиндер не знала, что все это значит, но последнее название было ей знакомо. Майя как-то раз притащила домой магнитик с логотипом этой организации, имеющей, как смутно догадывалась Кулвиндер, некое отношение к отстаиванию прав женщин. «Вот уж повезло мне», — озабоченно подумала она. Одно дело бодаться из-за финансирования с людьми вроде Гуртаджа Сингха. Но эти молодые англичанки индийского происхождения, на каждом углу вопящие о правах женщин, просто своенравные соплячки. Неужто они не понимают, что со своей упертостью и несговорчивостью прямо-таки напрашиваются на неприятности? Кулвиндер ощутила вспышку гнева на Майю и тут же — приступ ошеломляющего горя, на мгновение отключившего остальные чувства. Когда она вернулась к реальности, Никки все еще говорила. Пенджабским она владела не очень уверенно и пересыпала речь английскими словами.
— …И по моему глубокому убеждению, каждому есть что рассказать. Это будет ценнейший опыт — помочь пенджабским женщинам создать свои истории и собрать их в одной книге.
Теперь девушка тараторила так быстро, что Кулвиндер оставалось лишь кивать в ответ, потому что она практически ничего не понимала.
— Вы хотите написать книгу? — опасливо переспросила она.
— Я о женских рассказах, которые войдут в сборник, — ответила Никки. — У меня небольшой литературный опыт, но я люблю писать и вдобавок запоем читаю. Думаю, я смогу помочь женщинам развить творческие способности. Я, конечно, буду направлять процесс, а потом, возможно, слегка подредактирую истории.
До Кулвиндер наконец дошло, что причина недопонимания коренится в тексте объявления, и она еще раз заглянула в него. «Сборник», «литературные приемы»… Что бы ни значили эти слова, похоже, Никки клюнула именно на них. Порывшись в ящике стола, Кулвиндер достала список записавшихся в кружок и, просматривая его, подумала, что должна предупредить девушку. Она взглянула на Никки и сообщила:
— Ваши будущие ученицы пишут не очень хорошо.
— Я понимаю! — заверила ее Никки. — Само собой разумеется. Я буду им помогать.
Ее покровительственный тон свел на нет расположение Кулвиндер. Эта девушка еще совсем ребенок. Никки улыбнулась, но при этом сощурила глаза, будто оценивая Кулвиндер и ее авторитет. Но каковы шансы, что руководство кружком заинтересует женщину с более традиционными устоями, а не только эту нахальную девицу в джинсах и с плохим пенджабским, которая вполне может сойти за гори?[12] Это маловероятно. Неважно, что там собирается преподавать эта Никки, занятия должны начаться незамедлительно, иначе Гуртадж Сингх вычеркнет их из своего реестра, а вместе с ними и перспективы Кулвиндер иметь право голоса в правлении землячества.
— Первый урок в четверг.
— На этой неделе?
— Да, в четверг вечером, — подтвердила Кулвиндер.
— Хорошо, — ответила Никки. — В котором часу начало?
— В любое удобное для вас время, — выговорила женщина на самом чистом английском, на какой только была способна, и когда Никки удивленно вскинула голову; Кулвиндер притворилась, что не заметила этого.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Над дорожкой, ведущей к дому в Энфилде, где прошло детство Никки, витали пряные ароматы. Вдыхая знакомый запах, девушка добралась до двери и открыла ее своим ключом. Мама и Минди возились на кухне, переговариваясь друг с другом, в гостиной по телевизору шла какая-то телеигра. Папа в ожидании ужина всегда смотрел новости. Теперь на его стуле лежало стеганое покрывало; столик, на который он обычно ставил стакан с виски, куда-то исчез. Перемены, сами по себе мелкие и незначительные, прямо-таки кричали, что отца больше нет. Никки переключила телевизор на канал Би-би-си. Из двери кухни тут же высунулись головы мамы и Минди.
— Вообще-то мы слушали, — заметила мама.
— Извините, — ответила Никки, но ей не хотелось переключать обратно на игру. Голос диктора будто вернул ее в прошлое: ей снова одиннадцать и она смотрит с папой новости перед ужином. «Что ты об этом думаешь? — спрашивал отец. — По-твоему, это справедливо? Как думаешь, что означает это слово?» Порой мама звала Никки помочь накрыть на стол, и тогда папа подмигивал дочери и громко отвечал: «Она сейчас занята».
— Вам чем-нибудь помочь? — спросила Никки у матери.
— Можешь разогреть дал.[13] Он в холодильнике, — ответила та.
В холодильнике обнаружилась лишь стопка пластиковых контейнеров из-под мороженого с выцветшими этикетками.
— В коробке из-под ванильного с орехом пекан, — уточнила Минди.
Никки взяла коробку, поставила ее в микроволновку. И с ужасом увидела через стекло, как пластмассовые стенки оплавляются и стекают в дал.
— С далом придется подождать, — заметила она, открывая дверцу и вынимая коробку. По кухне распространился отвратительный запах горелого пластика.
— Ах ты дурища! — воскликнула мама. — Почему не переложила в контейнер для микроволновки?
— А почему ты сразу так не сделала? Прежде чем убрать дал в холодильник, — парировала Никки. — Коробки из-под мороженого сбивают с толку.
В этом возгласе выплеснулись все разбитые надежды Никки, годами шарившей в холодильнике в поисках десерта, а находившей лишь штабеля контейнеров с замороженным карри.
— Меня устраивают и коробки, — заявила мама. — Они бесплатно достаются.
Ни дал, ни коробку спасти не удалось, поэтому Никки выбросила и то и другое, после чего отошла в уголок. Она вспомнила, как задержалась здесь вечером после папиных похорон. Мама страшно устала (переправка тела отца в Лондон превратилась в бюрократический и логистический кошмар), но от помощи отказалась и велела дочери не мешаться под ногами. Никки принялась расспрашивать маму о последних часах жизни папы. Он продолжал сердиться на нее или думал о другом? Ей важно было это узнать.
— Отец ничего не сказал. Он спал, — отрезала мама.
— Но до того, как заснул? Может, в его последних словах был какой-то намек на прощение?
— Не помню, — пробормотала мама. Щеки у нее запылали.
— Мама, ну попытайся…
— Не задавай мне больше этот вопрос! — оборвала ее мама.
Похоже, жить с неизбывным чувством вины предстояло долго. Вздохнув, Никки вернулась в свою комнату и продолжила собирать вещи.
— Ты ведь передумала уходить, правда? — спросила Минди, стоя в дверях.
Никки окинула взглядом коробки, торчавшие из-под кровати. Стопки книг, распиханные по большим текстильным сумкам из супермаркета. Свою куртку с капюшоном, снятую с вешалки за дверью и свернутую перед укладкой в чемодан.
— Я не могу здесь оставаться. Как только мама узнает, что я работаю в пабе, житья мне не будет. Она меня заклюет. Я еще как-то терпела папино пренебрежение. Но если и мама намерена меня третировать, ноги моей тут не будет.
— Ты ведешь себя как
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Эротические истории пенджабских вдов - Бали Каур Джасвал бесплатно.
Похожие на Эротические истории пенджабских вдов - Бали Каур Джасвал книги
- Эффект Бали - Диана Лилит - Прочее / Русская классическая проза
- Воспитание верности у котов и мужчин - Евгения Халь - Русская классическая проза / Современные любовные романы
- Просто Настя - Елена Петровна Артамонова - Короткие любовные романы / Русская классическая проза
- Беги - Лидия Евгеньевна Давыдова - Русская классическая проза
- Размышления об отношении к безомным животным - Анфиса Сабит - Домашние животные / Публицистика / Русская классическая проза
- У каждого своя царь-рыба - В Баранчук - Русская классическая проза
- Воспоминания о будущем - Сигизмунд Кржижановский - Русская классическая проза
- Антип Григорьич Мережин - Анна Кирпищикова - Русская классическая проза
- Крестные дети - Николас Колридж - Русская классическая проза
- Женские истории - Сергей Семенович Монастырский - Русская классическая проза