Форма входа
Читем онлайн Годы и войны - Александр Горбатов
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Я все продолжал свою болтовню. Но вдруг отец вспомнил: "А где же часовня?" С самым невинным видом я сказал, что, вероятно, мы ее прошли не заметив; но не возвращаться же туда за девять верст! Уже вечереет. Если нужно, завтра утром схожу и отнесу деньги. А может, и этого не надо; бог-то везде один, придем домой и бросим в церковную кружку. "Знаю я тебя, - проворчал отец. - Схожу... брошу... одно другого лучше... Одному только и верю из всего, что ты тут наговорил, - что бог везде один. А тебя-то я уж знаю, как ты деньги в кружку бросишь!"
Больше об этом разговоров не было. Так и не знаю, ставил ли отец свечку, чтобы замолить мой грех, и опустил ли деньги в церковную кружку...
Жизнь в деревне впроголодь стала мне наконец казаться не в жизнь. Я стал задумываться о будущем. Заветным желанием было "выйти в люди". Мои старшие братья жили в городе. Работать им приходилось много, а получали они самое большее пятнадцать рублей в месяц, из которых надо было платить за квартиру и харч. К тому же они всегда жили под угрозой увольнения и новых поисков работы. И тем не менее братьям не хотелось возвращаться в деревню. А вот дядя Василий, брат моей матери, заведовал большим мануфактурным магазином в Верхнеуральске и получал шестьдесят рублей в месяц, дарил моей матери то ситец на платье, то платки. Это уже положение завидное! А может быть, в городе можно достичь и большего? Такие мысли неясно бродили в моей голове.
Лето 1905 года выдалось теплое, с хорошими дождями. В лесах становилось "тесно от грибов". Знать грибные места - всегдашняя забота грибников. Одно такое место было хорошо известно мне. Там в изобилии росли грузди и белые. Место это, конечно, держалось мною в секрете: набрать там две большие корзины самых маленьких грибков было нетрудным делом.
Меня посылали часто на базар в город продавать грибы, ягоды, молочные продукты, ибо находили, что я продаю все удачнее других. Однажды, направляясь на базар, я подумал, что надо воспользоваться этим случаем и подыскать себе место в Шуе. Вскоре все грибы были распроданы. Два ведра мелких грибов у меня купил священник Спасской церкви и договорился со мной, что я их донесу ему до дома. Дорогой он расспрашивал меня, откуда я, сколько мне лет и почему мне доверяют ездить в город самостоятельно. Мои ответы, видимо, его удовлетворили. Я же, ободренный его вниманием, в свою очередь спросил, не знает ли он подходящего для меня места в городе. Немного подумав, он сказал, что есть хозяин, торговец обувью, которому нужен "мальчик". Расплатившись, мой покупатель согласился проводить меня к обувщику.
Хозяина звали Арсением Никаноровичем Бобковым. Кроме лавки он имел мастерскую и еще отдавал товар для пошивки обуви на дому. Критически оглядев меня с ног до головы и поглаживая свою большую седеющую бороду, он с подозрением спросил: почему я в городе без родителей? Я без утайки рассказал, что родители потому посылают меня продавать грибы, что я продаю дороже, чем они. Хозяин и священник рассмеялись. Бобков сказал: "Вот это нам как раз и нужно".
Совсем деловым тоном я спросил об условиях работы, но хозяин ответил, что об этом он подробно поговорит с родителями. "Примерно так, - добавил он. Четыре года бесплатно, за харч и одежду. А вообще, приходи с родителями, потолкуем".
По возвращении домой я отчитался в продаже и сделанных покупках и рассказал о разговоре с Бобковым. Начали обсуждать предстоящий шаг в моей жизни. Отец не хотел отпускать: "Я часто болею, нужен помощник, а Санька старший из детей, должен помогать". Это меня очень расстроило, и однажды, откровенно все рассказав матери, я рано утром, как был - в рубашке, штанах и босиком, ушел в город и явился к хозяину.
Дня через три приехали родители, долго уговаривали меня вернуться в деревню, но я наотрез отказался, и им пришлось согласиться.
Хозяин мой, лет пятидесяти пяти, с густой бородой, запомнился мне больше всего своим носом, луковицей сизо-красного цвета от постоянного пьянства, и безудержной руганью. Скуп он был до невероятности. Не помню дня, чтобы он не был пьян, но он никогда не тратил на водку своих денег, а всегда пил за счет работавших на него мастеровых и называл это "распить магарыч". Семья у него была большая: жена, невестка - вдова старшего сына - с внуком и еще четверо детей. Из них старший - Александр, лет двадцати, никогда меня не обижал и по воскресеньям давал пятак за чистку его обуви. Другой сын, восемнадцатилетний Николай, был очень похож на отца: любил выпить и был скуп.
Двухэтажный деревянный дом заселен был до отказа: дети и внук Бобковых помещались во втором этаже, а внизу, в кухне за перегородкой, жили сам хозяин с хозяйкой. Передняя половина сдавалась квартирантам.
Мне было отведено на зиму место на полатях в кухне, а летом - в сарае. Там я и прожил семь лет, до призыва на военную службу. Мои обязанности были многообразны: я был и дворником, и истопником, доставлял из города кожу в кладовую, а обувь из кладовой в магазин, во всем помогал хозяйке по дому, ухаживал за коровой, носил хозяину обед и водку. С начала второго года я стал продавать в магазине. Несмотря на свой маленький рост, я был мускулист и всю работу выполнял бегом. Казалось, хозяин был доволен мной, хотя частенько ругался.
Одевали меня отвратительно, даже тогда, когда я превратился в юношу. Вся одежда шла ко мне с хозяйских плеч без малейшей переделки и, конечно, в самом жалком состоянии. Но все невзгоды и колотушки (их было немало) я переносил терпеливо, ибо верил, что все это ступеньки и достижению моей заветной мечты "выйти в люди". Ведь все приказчики тоже прошли через те же унижения и муки. Но как хотелось человеческого к себе отношения! Спасибо хозяйке Неониле Матвеевне и Александру: они всегда относились ко мне с сочувствием. Добры ко мне были также и некоторые приходившие к Александру товарищи.
Лучшим из них был приезжавший каждое лето на каникулы студент Рубачев. Сын умершего мелкого чиновника, он учился на стипендию и жил с матерью-вдовой бедно. Рубачев видел мое унизительное положение. Видел он и то, что я часто и много приношу хозяину и рабочим водки. "Ох, Санька, - говорил он мне, - не пройдет и трех лет, как выучишься пить, курить и так же безобразно ругаться". На это я всегда горячо отвечал: "Никогда этого не будет". Очевидно, он не придавал серьезного значения моему ответу и, приходя в магазин, настойчиво возвращался к тому же разговору. Он заботился о моем развитии, давал решать задачи, которые в школе нам никогда не задавали и не объясняли, - а арифметику я любил - и часто хвалил меня за быстрые и правильные решения. Однажды он как-то по-особому, не как прежде, сказал: "Я вижу, Санька, ты хорошо относишься к Александру и ко мне. Дай нам твердое слово, что никогда не начнешь пить спиртного, не будешь курить и ругаться!"
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Годы и войны - Александр Горбатов бесплатно.
Похожие на Годы и войны - Александр Горбатов книги
- Без ума от шторма, или Как мой суровый, дикий и восхитительно непредсказуемый отец учил меня жизни - Норман Оллестад - Биографии и Мемуары
- Путешествия вокруг света - Отто Коцебу - Биографии и Мемуары
- Полководцы Великой Победы - Вадим Щукин - Биографии и Мемуары
- Свидетельство. Воспоминания Дмитрия Шостаковича - Соломон Волков - Биографии и Мемуары
- Братья Стругацкие - Ант Скаландис - Биографии и Мемуары
- Сколько стоит человек. Тетрадь десятая: Под «крылышком» шахты - Евфросиния Керсновская - Биографии и Мемуары
- Власть - Борис Горбатов - Биографии и Мемуары
- Петр Аркадьевич Столыпин. Воспоминания о моем отце. 1884-1911 - Мария фон Бок - Биографии и Мемуары
- Битва за Донбасс. Игорь Стрелков. Разгром карателей. Хроники сражений - Михаил Поликарпов - Биографии и Мемуары
- Великий Ленин. «Вечно живой» - Владимир Поцелуев - Биографии и Мемуары