Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В первое мгновение Лигачева подумала, не изобретенный ли это американцами робот-убийца, которого они отправили в эти дикие места для испытания.
Однако в движениях этой твари не было ничего механического: тело отличалось пропорциями, свойственными живым существам.
Она стала всматриваться пристальнее и поняла, что перед ней действительно не машина: металлическая маска была именно маской. На талии существа был пояс, на плечах — что-то напоминавшее эластичные доспехи, на которых крепилось снаряжение, руки скрывали черные краги.
Все остальные части тела были почти голыми, защищенными чем-то вроде сетки. Кожа незнакомого существа отливала нездоровым желтым цветом, она немного лоснилась в свете пожара, — ячея сетки была достаточно крупной, и Лигачева не сомневалась, что она видит именно голую кожу. Это ее удивило: обнаженное тело способно выдержать обжигающий мороз полярной ночи?
Она была уверена, что это существо и оставило те следы на снегу; ноги были ей видны не очень отчетливо, но она поняла, что тварь обута не в сапоги, а в сандалии с кривыми черными когтями на носках. Этим объяснялись царапины впереди каждого следа — но как можно стоять на скованном морозом снегу почти босыми ногами? Что согревает это существо, почему его не убивает холод?
Не убивает, и все, ей оставалось лишь принять это как факт.
Тварь постояла над Баранкиным, затем внезапно наклонилась. Одна рука схватила паренька за голову — она целиком уместилась в громадной ладони.
Другую руку существо отвело назад. Из черного манжета на запястье выскользнули два зазубренных клинка и с громким щелчком зафиксировались на месте. Они далеко выступали за сжатый кулак, зловеще поблескивая красными отсветами охваченного огнем трактора.
До этого момента Лигачева не переставала надеяться, что Баранкин жив и не ранен; теперь она молила Бога, чтобы он был уже мертв, чтобы не почувствовал того, что должно произойти.
Тварь подняла его голову, и парнишка закричал: «Нет, нет!» — разбив надежду Лигачевой. Затем взметнулась рука, и двойное лезвие распороло спину Баранкина, крик солдата превратился в бессловесный вопль мучительной боли.
Но вопль был коротким; секунду спустя неведомое существо подняло голову Баранкина вместе с болтавшимся на ней позвоночником, а безголовое тело мальчишки осталось лежать на снегу.
Вокруг него стала расплываться лужа крови.
Лигачева провалилась в темноту. Сильные руки откопали ее, наполовину замерзшую, из-под снега — человеческие руки, руки друзей.
Оленеводы, сородичи Таро, почувствовали запах дыма горевшего трактора, заметили оранжевый отблеск на облаках и пришли на пожарище. Они увидели трупы, кровь, следы; здраво рассудив, они даже не попытались пойти по следу. Если в конце его их поджидает что-то такое, что смело с лица земли целое подразделение современной Российской армии, не было смысла преследовать врага, имея на вооружении только ножи и пару дробовиков.
Они не увидели никаких желтокожих существ. Не было ничего, что могло бы как-то объяснить эту массовую резню.
Однако оленеводы заметили следы, оставленные Лигачевой на вершине снежного наноса, поняли, что кто-то упал и скатился по откосу, нашли ее и откопали.
Она была слишком плоха, чтобы говорить, не могла рассказать о случившемся, и оленеводы просто отвезли лейтенанта на насосную станцию, в ее сознании происшествие запечатлелось одним мимолетным мгновением, в которое она то теряла способность мыслить, то приходила в себя.
Она видела знакомые переходы, по которым ее торопливо несли в лазарет. В памяти запечатлелось лицо Галичева, красное от злобы и страха, когда он склонился над ее койкой и уговаривал прийти в себя.
Затем она пришла в сознание на другой койке, увидела другой потолок, более чистый, гораздо лучше освещенный, но не могла вспомнить само путешествие с одной койки на другую и, только поговорив с доктором, поняла, что оказалась в Москве, что ее доставка в больницу обернулась фантастическими расходами на специальный рейс самолета дальней «скорой помощи».
Резня на открытом всем ветрам сибирском льду казалась ей жутким сном, но она не могла отогнать от себя мысли об этом сне; зазубренный двойной клинок, вгрызающийся в спину Баранкина, треск разрезаемых этим ужасным клинком ребер парнишки, тварь, высоко поднявшая свой трофей, поблескивающий в свете пожара, не хотели оставлять ее память.
Когда Лигачевой принесли наконец чистую форменную одежду и направили к генералу Пономаренко, образ Михаила Баранкина ни на минуту не покидал ее, словно какое-то страшное видение, пока она отвечала на вопросы генерала.
Во время допроса она стояла по стойке «смирно», однако, учитывая состояние здоровья, ей было позволено держаться за перила. Она полагала, что понимает, почему ей не разрешили отвечать сидя. Когда она закончила описание ночного кошмара, свидетельницей которого оказалась, лежа под снежным саваном, лейтенант не остановилась на этом и добавила:
— Был уничтожен целый армейский дозор. Кто-то должен за это ответить. Я знаю, обстоятельства моего производства в звание лейтенанта и перевод на полярную заставу позволяют без особого труда возложить всю ответственность на меня, и я принимаю ее. Не стоит со мной церемониться.
Пономаренко улыбнулся без тени лукавства и откинулся на спинку кресла. Он сунул в рот дорогую импортную сигару и сделал глубокую затяжку, затем тщательно стряхнул пепел в красивую пепельницу и только после этого снова взглянул на Лигачеву.
— Я не делаю из этого секрета, лейтенант, — сказал он, — и не считаю, что ваше повышение по службе было ошибкой. Ваши действия и их результаты только укрепили мою уверенность в этом. — Он затянулся еще раз, наклонился над столом и заговорил, одновременно выдыхая дым: — Хотя одну вещь вы понимаете неправильно. В данном случае мы не ищем козла отпущения. Не желаем мы и какого-то простого возмездия. Нам необходимо нечто большее. Мы хотим знать, что произошло в действительности и с чем ваш дозор столкнулся на самом деле.
Вне зависимости от того, рассказали вы нам правду или нет, лейтенант, вам известно об этом гораздо больше, чем нам. — Он погасил окурок и ткнул остатком сигары в направлении Лигачевой. — Так что, дорогая, — сказал он, — никто здесь не жаждет вашей крови. Вас ожидает кое-что похуже. — Он холодно улыбнулся: — Мы решили отправить вас обратно.
Глава 5
— Что за чертовщина? — воскликнул оператор, пристально вглядываясь в экран компьютера. Он нахмурился, не веря собственным глазам, и поочередно бросил взгляд на сослуживцев, работавших слева и справа от него. Они продолжали следить за информацией, поступавшей со спутников-шпионов.
В поведении того и другого не было ничего необычного — ни один не сделал замечания, ни один даже не оторвал взгляда от экрана своего компьютера. Это означало только одно: что бы ни вызвало увиденное им, это не могло быть сбоем системы в целом или неполадкой в системе связи. Если дело в неточности обработки данных или выбросе случайного сигнала, сбой надо искать на локальном уровне.
Он еще раз взглянул на экран, несколько секунд поразмыслил и ввел команду.
Оценив результат ее выполнения, он ввел другую команду, еще одну, а затем вернулся к тому, с чего начал.
Все осталось по-прежнему. Компьютер утверждал, что увиденное им на экране вовсе не ошибка.
Он еще некоторое время пристально смотрел на экран, потом откинулся на спинку кресла и поднял телефонную трубку. Ответ прозвучал после первого же сигнала вызова:
— Да?
— Генерал Митерс, — сказал оператор, — на экране компьютера картинка, на которую, как я думаю, вам следует взглянуть.
— Поясните, в чем дело, — возразил Митерс.
— Спутник фиксирует инфракрасное излучение на полуострове Ямал в Северной Сибири. Район нефтяных месторождений. Большое горячее пятно. Думаю, вам необходимо удостовериться лично.
— Зачем? — спросил Митерс. — Полагаете, горит скважина? У нас нет сведений о пожаре.
— Я не знаю, генерал, но уверен, что вам следует посмотреть на это пятно. Митерс нахмурился.
— Сейчас буду, — сказал он, положил трубку и встал из-за стола.
Уже целую неделю у него тьма бумажной работы, и от нее никуда не деться. Если бы он знал, какой ворох бумаги на него свалится, то вряд ли радовался бы званию бригадного генерала, присвоенному ему шесть месяцев назад. И все же он не сомневался, что подчиненные не стали бы звонить ему лично и приглашать в помещение наблюдательных постов, не случись что-то достойное его внимания.
Он вышел из кабинета и с шумом захлопнул дверь: по коридору, в который он вышел, ходить тихо было не принято, потому что никому не хотелось нарваться на подозрение охраны в скрытности своих действий.
Митерс крупным шагом протопал по самой середине коридора до двери в помещение наблюдательных постов, куда охранники пропустили его без единого слова.
- Heaven: Сборщики пепла - Андрей Астахов - Боевая фантастика
- Черный полдень - Павел Корнев - Боевая фантастика
- Воины ветра - Дмитрий Янковский - Боевая фантастика
- Вернуться в небо - Роман Куликов - Боевая фантастика
- Горячий след - Олег Верещагин - Боевая фантастика
- Мастер Ловушек. Том 3. Часть 2 - Арчер Королино - Боевая фантастика / Прочее
- Метро 2033. Грань человечности - Юрий Уленгов - Боевая фантастика
- Гвидово поле. Хроники Паэтты. Книга V - Александр Николаевич Федоров - Боевая фантастика / Героическая фантастика
- Мера один (СИ) - Изотов Александр - Боевая фантастика
- Радиоактивный ветер - Алексей Колентьев - Боевая фантастика