Форма входа
Читем онлайн Муравьиный лев - Евгений Филимонов
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
— Понятно, — неопределенно ответил Клим.
— Значит так, юноша, — сказал Губский, вставая наконец из-за стола, — какие там будут у тебя осложнения, затруднения — сразу ко мне. Я за тебя теперь, вроде, ответственный. Экс темпоре, как говорится, без размышлений — ко мне. Надумаешь жить — живи, буду только раз такому соседу. Надумаешь продавать — подыщем покупателя, проследим, чтоб тебя не облапошили, знаешь сам — людей порядочных не так уж много…
— Чего там, хватает. А за предложение спасибо, непременно воспользуюсь. Мне надо до сентября со всем этим раскрутиться.
— Ага. Ну, ты, я вижу, парень твердый. Видать, есть там какая-то сибирячка…
Балагуря так, Губский проводил Клима до самой калитки и здесь распрощался с подчеркнутой сердечностью. «Что же ему все-таки от меня надо? — подумал Ярчук, бредя к своему неказистому домику. — Ведь такие зря в гости не зовут, голову наотрез дам. И где работает — даже не заикнулся. Но зато Лина!..»
В саду под яблоней чернела гора свежевырытой почвы. Кто-то копался здесь в его отсутствие.
6. Пташко
Он оказался сухопарым, энергичным, немного похожим на дятла в своих очках. Лет 55–60, но здесь можно было ошибиться: Пташка молодила резкая порывистость движений и темно-бордовый спортивный костюм. Он с видимым удовольствием демонстрировал Ярчуку достижения своих питомцев. Мастерская кружка помещалась в полуподвале, и свет дневных ламп ложился бликами на ребристые остовы кораблей.
— «Соверин он зе сиз», что значит «Властелин морей». Тридцатипушечный галион, шестнадцатый век.
— Красавец! — не удержался Клим, рассматривая почти законченную модель. — И ведь даже ядра есть, возле пушек.
— На это идет дробь подходящего диаметра. А здесь «Титаник».
Пташко подвел Клима к жестяному остову, возле которого тихонько шаркал надфилем длинноволосый мальчуган.
— Проверь-ка шаблоном форштевень… Да, ребята, выключите пока фрезу. Зачем зря гонять мотор.
Назойливый гул тут же прекратился. Видно было, что разномастные подростки боготворили хозяина полуподвальной мастерской. Клим удивился, что, несмотря на летнее время, кружок функционировал вовсю.
— А то как же! Надо приобщать сызмала к технической культуре. Они прямо-таки все впитывают. А не будь этого увлечения? Болтались бы на улице, как у них говорится, балдели…
Этот фанатизм технического рукоделья, очевидно, неудержимо привлекал детвору, хотя престарелый учитель был страшно придирчив. Ярчук подумал о том, что люди сносят любой деспотизм ради достойной цели.
— Ну, теперь вы все у нас видели, можно и переговорить. Давайте уединимся в каптерке.
Они прошли узким проходом между верстаками. Над одним из них Клим заметил знакомую физиономию и подмигнул.
— Привет, Константин! Как вечный двигатель?
— Водородный, — сурово поправил тот. — Скоро заработает…
Пташко открыл железную некрашеную дверь и указал на табуретку под стеллажами с инструментом и материалами. Сам уселся на какой-то ящик. Он начал без предисловий.
— Что мне не нравится в этой истории, так это причина гибели. Знаете, мы, технари, никогда не делаем такие вещи тяп-ляп. А Никандр был технарь… В лучшем смысле этого слова — человек, относящийся к технике, как к определенному виду культуры. Чрезвычайно уважительно, я бы сказал.
— У меня складывается похожее представление.
Пташко поглядывал на ребят сквозь неплотно прикрытую створку.
— Ну вот. А тут какая-то проводка, сигнализация, незаблокированная, голые провода без изоляции… Варварство, совершенно не свойственное Данилычу. Можете вы мне нарисовать схему этой сигнализации?
— Приблизительно.
— Рисуйте. — Пташко подвинул к нему чистый бланк какой-то накладной и ручки. Клим начал набрасывать домик и сарай. Пунктиром нанес проводку сигнализации.
— Ага, ввод здесь?
— Да, там он подключается…
— Странно. Неподходящее место… А датчик?
— На двери сарая.
— Какой он из себя? Я имею в виду, какого типа?
— Обычный, какие ставят в магазинах на витринном стекле.
— Черте-что. Ведь он тут совсем ни к чему. Этот датчик работает от сотрясения, вы знаете. А у этой двери лифт — я ведь там сто раз бывал, она же хлопает от ветра, даже запертая. Никакого смысла. А звонок где?
— Вот здесь, под потолком передней. А тут, в комнате, эти голые концы, теперь, конечно же, отключенные.
— Еще бы. Это сделано на уровне кустаря-любителя. Отказываюсь считать, что Никандр хоть пальцем пошевельнул с этой чепухой.
— Но тогда кто же? И зачем?
— Вам интересно мое мнение? — Пташко прикрыл дверь.
— За этим и приехал, честно говоря.
— Это преступление. Лишь только Костя рассказал мне об этом, я тут же решил — не мог Никандр выполнить что-либо столь неряшливо — технически, я имею в виду. Сами знаете, в нашем деле бывает и спешка, бывают дела обыденные, неинтересные… Но — профессионал всегда профессионал, он не опускается до халтуры. Это, так сказать, внутренний принцип любого специалиста. А теперь, после ваших подробностей, я в этом убежден.
— Но…
— Зачем и кому, вы хотите сказать? Это вопрос. Тут я могу только строить догадки. — Пташко задумчиво вертел в руках какой-то болтик. — Дело в том, что у покойного Данилыча был, как бы это сформулировать, крайне широкий спектр знакомств. Автомобилисты, радиомастера, моделисты — наш брат, электротехники. Когда я жил в Загородном, насмотрелся у него на всяких. Главное, я не могу понять — как такой разносторонний человек мог якшаться со всякой… — видно было, что учитель удержался от крепкого эпитета, — словом, это меня всегда удивляло. Иной раз придешь к нему — а там сущий вертеп. Или это такая уж особенность холостяцкой жизни… Вот вы, Клим… так, кажется?
— Да, именно так.
— Вы женаты?
— Нет еще. Но эту особенность холостяцкой жизни узнал рано.
— То есть?
— Я ведь безотцовщина. После смерти матери рос вместе с сестренкой у тетки. Ей не до нас было, я рос, по сути, на улице. — Клим помолчал, немного удивляясь самому себе: обычно он не легко раскрывается, особенно с малознакомыми. — А улица эта находилась на Щепихе, так у нас район называется, самострой, теперь его сносят… Так вот, эта Щепиха обеспечивала город преступным элементом. Регулярно, будто комбинат какой. Причем, начиналось это с малых лет… Словом, меня не миновало — побывал в колонии… Хорошо, еще мал был, и на прекрасного человека попал. Воспитатель был у нас такой — Крынский, первый, кто мной всерьез занялся…
— Да-да… Рассказывайте, я слушаю, — табачного цвета, выцветшие глаза Пташко внимательно глядели на Клима сквозь очки.
— Да… — Ярчук вдруг решился. — Ладно, рассказывать, так уже все. Я ведь и сейчас… на условном.
Клим смотрел — ничто не изменилось в лице учителя.
— Можете не верить, но, с другой стороны, какой смысл мне вас обманывать. Так вот, дело было года два назад, я тогда уже работал на ГОКе и поступил на первый курс, на вечерний…
— Куда именно? — спросил Пташко.
— В университет, на биофак… Однажды в ноябре иду с занятий, часов в одиннадцать. Обычным путем, мимо базы универмага — глухое такое трехэтажное здание. И вдруг вижу — решетка с приямка подвального окна поднята и оттуда слышна какая-то возня… И женский голос, такой, знаете, ужасный, придушенный. Я оглянулся — пустая улица. Рядом валялся ломик, скорее монтировка, должно быть, ею поднимали решетку… Схватил я его и вниз, в этот приямок. Смотрю — огромный подвал, светят синие лампы дежурные, ночные, стеллаж с товаром и тоже — никого. Показалось мне только, что где-то хлопнула дверь. И тут же — сирена на улице, машины…
Ярчук хрустнул пальцами.
— Тут я сглупил: побежал, начал прятаться… хотя, если со стороны посмотреть, что мне там было делать в полночь, с монтировкой в руке? Это при моем-то безупречном отрочестве…
— Но вы же спасали женщину!
— Какую женщину? Никого там не оказалось, кроме меня, все двери внутри были заперты и опечатаны. Словом, загудел я под фанфары.
— Странная история… И что же дальше?
— Получил пять и один уже почти отбыл, когда пришел пересмотр. Оказывается, когда еще шло предварительное, Крынский подключился к делу, с ГОКа дали мне хорошую аттестацию, это повлияло, а главное, условные… Невелика честь, но все-таки лучше.
Ярчук невесело улыбнулся. Теперь Пташко понял, почему его иной раз озадачивал взгляд гостя, жестковатый для двадцатитрехлетнего.
— Я вам верю, — просто сказал учитель. — А как у вас теперь с учебой?
— Восстановлен в списках. Осенью на занятия.
— Да, — Пташко снова выглянул в мастерскую. — Я думаю, что чем больше будет таких людей, как ваш Крынский, тем скорее мы придем к цели. Меня спрашивают иной раз — а что, есть еще люди, которые во что-то верят? Спрашивает не детвора, конечно, а люди, так сказать, умудренные опытом. Которые считают, что все имеет свой масштаб цен. И я отвечаю им — а во что же еще верить? В ворованные деньги, в тряпки, в импортные ваши стенки из прессованной трухи?
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Муравьиный лев - Евгений Филимонов бесплатно.
Похожие на Муравьиный лев - Евгений Филимонов книги
- Импортный свидетель [Сборник] - Кирилл Павлов - Криминальный детектив
- Приведен в исполнение... [Повести] - Гелий Рябов - Криминальный детектив
- При невыясненных обстоятельствах (Сборник) - Николай Леонов - Криминальный детектив
- Долг Родине, верность присяге. Том 4. Выбор нового пути борьбы - Виктор Иванников - Криминальный детектив
- Прозрачная женщина (сборник) - Станислав Родионов - Криминальный детектив
- Входите вратами тесными - Эдуард Богуш - Криминальный детектив
- Когда остановится сердце - Анна Васильевна Дубчак - Криминальный детектив
- Вверх по дороге, ведущей в ад - Наталья Берзина - Криминальный детектив
- Антология советского детектива-37. Компиляция. Книги 1-15 (СИ) - Коротеев Николай Иванович - Криминальный детектив
- Родимое пятно. Частный случай - Роман Романцев - Криминальный детектив