Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Стой! – вдруг услышал он резкий окрик.
Цепкие руки схватили его за плечи…
Глава III Девчонок нужно намазать!
Вован, ты чего? – кажется, спустя вечность, услышал Вовка. – Да стой ты спокойно!
Голос был знакомый – это Мишаня говорил, смешно выговаривая букву В. Так что вместо «Вован» у него всегда получалось «Фофан».
Тьма разбавилась светом луны, и Вовка увидел, что находится на опушке кладбищенского леса. Перед ним широкое пространство – это пруд впереди. А за прудом лес, но уже обыкновенный… Все нормально…
– Я первым вышел сюда, – сказал Мишка. – Смотрю, и Андрюха прямо сразу за мной из кустов выкатывается. А ты чего бегаешь и орешь, а, Вован? Увидел чего?
– Да… – коротко ответил Вовка, с трудом приходя в себя.
Он заметил, что по-прежнему сжимает в руке тюбик пасты. Деловито убрал его в карман и заявил:
– Да я сначала тоже сюда вышел, вас еще не было. И хотел поприкалываться, пастой на крестах что-нибудь нарисовать. Вернулся на кладбище, но слышу, вы сюда идете, хотел выскочить, вас напугать. Да, блин, споткнулся, не получилось. Ну, говорите, страшно было?
– Ой, Вован, страшно… – ахнул простодушный Андрюшка. – Я чуть с ума не сошел – думаю, иду вот, иду, а вдруг как вылезет из могилы покойник или вурдалак какой-нибудь, и на меня! Я поэтому быстро шел…
– А воя вы никакого не слышали? – спросил Вовка.
– Нет… – ответил Мишаня и тревожно оглянулся.
– А я, кажется, слышал… – пробормотал Андрюшка. – Что это было?
– Да ничего, не обращайте внимания, – весело сказал Вовка, но струйка холодного пота промчалась у него по спине и осела где-то в районе пояса джинсов. – Это я вас пугал, я выл. А вы молодцы, не повелись! Ну, погнали в лагерь!
– Девок пастой мазать? – с энтузиазмом отозвался Мишка.
– Ага, – подтвердил Вовка.
– Через кладбище опять пойдем? – встревожился Андрюшка.
– Ну, как договаривались, – спокойно сказал Вовка. Хотя страшно не хотелось ему этого. Он смог, он пришел сюда – так лучше уж не рисковать? Но надо все-таки закрепить результат, как говорила их школьная учительница математики, после объяснения новой темы заваливая класс целой кучей трудных примеров и задач.
И тройка полуночников снова вошла на кладбище.
Все уже по-другому было там – и это понял каждый мальчишка.
Стараясь не показать друзьям вида, что боится, каждый молча и с достоинством брел между могилами.
Вовка, как вожак и герой, шел впереди. Шел, вспоминал недавние события и размышлял.
Что за шевеление он видел, кусты ли это высокого жирного кладбищенского папоротника заволновались, собака ли бродячая со своего лежбища поднялась и ограду повалила или вообще ему все это показалось – Вовка не знал. Ветер вдруг поднялся на кладбище, выл, свистел, мчась между памятниками, крестами и стволами деревьев, выдувая сиплые рулады в трещинах разрушающейся церкви. Ветер бросал в лицо жухлые листья, ветки, яростно трепал одежду. Вой и стоны, крики и рычание слышались мальчишкам в его завываниях. Гудел он, казалось, на тысячи голосов.
Но на то он и ветер, чтобы гудеть – так решили для себя мальчишки. И шли, шли, не останавливаясь, натыкаясь в темноте на памятники и кресты.
Да еще голуби, обитатели кладбищенской церкви, вдруг встрепенулись среди ночи, слетели со своих насиженных мест и в темноте с пронзительными испуганными криками заметались между деревьями. Иногда они задевали крыльями мальчишек, которые, не обращая больше ни на что внимания, пробирались к лагерю.
И вот вышли наконец! Кладбище неожиданно кончилось. Но кончился и ветер!..
Словно и не было его только что. На низину лег плотный туман. Высоко на бугре виднелись огни веселящегося лагеря. Правда, идти к нему было далековато – все-таки Вовка, Андрюшка и Миша сбились с курса и вышли с кладбища, взяв сильно влево.
Не сговариваясь, все трое бросились к лагерю бегом.
Их исчезновения никто не заметил.
В «Огоньке» продолжалось веселье. Неугомонная малышня на площадке играла в «Море волнуется – раз…», моталась на цепочных каруселях, которые всю смену ремонтировались и были открыты только сегодня – гогот и счастливые визги стояли такие, что могло показаться, будто дикие дети никогда в жизни до этого ни на каких аттракционах не катались.
И дискотека продолжалась, хотя время перевалило за час ночи.
– Кого же мазать, если никто не спит? – удивился Мишка.
– А надо по палатам проверить, – уверенно заявил Вовка.
И они побежали к корпусу своего родного четвертого отряда. Воспоминания о кладбищенских страхах постепенно стирались, жизнерадостная музыка вообще поднимала настроение. Вовка смотрел на своих приятелей и видел, что они точно так же, как и он, были довольны собой – и точно так же хотели рассказать другим ребятам о том, как они в полночь кладбище вдоль и поперек прошли.
«Расскажем, – думал Вовка, – вот встретим кого-нибудь из наших и расскажем. Пусть обзавидуются! Другим-то точно слабо будет наш подвиг повторить!»
И вот трое вооруженных тюбиками пасты мальчишек пробрались в одну из палат своего корпуса, населенную девочками. В первой палате, которую они посетили, никого не было. А здесь были. И, кажется, сладко спали: Катька Петрушкина дрыхла без задних ног – ее нельзя было ни с кем спутать из-за длинных толстых кос, которые сейчас разметались по подушке.
Никифоровой не было. Вовка вспомнил, что она в другой палате жила. Зато на соседних коечках кроткими мышками посапывали белобрысенькие двойняшки – Таня и Маня Бердянские, самые примерные и тихие девочки в четвертом отряде. Они всегда ложились спать по первой же команде воспитателей, тут же засыпали, а на дискотеки не ходили вообще никогда. Над ними девчонки всегда смеялись и не воспринимали послушных двойняшек всерьез.
Воодушевленные своим бесстрашием на кладбище, Вовка с приятелями принялись за работу. Легко ложилась на физиономии девчонок нагретая зубная паста – те ничего не чувствовали и не просыпались. Вовка расписывал одну из двойняшек – то ли Маню, то ли Таню, не разберешь. Андрюха гримировал ее сестрицу. А Мишка рисовал вавилоны на лице красотки Петрушкиной, которая почему-то проигнорировала дискотечные танцульки и в Королевскую Ночь улеглась спать. Скоро на ее лице не осталось практически ни островка чистой кожи – все было под слоем белой зубной пасты.
– Супер! – глянув на Петрушкину, оценил Вовка и шепнул: – Ну-ка, еще вот тут загогульку надо добавить, и тогда полный порядок.
С этими словами он открыл тюбик своей пасты и изобразил на лбу девчонки небольшую витиеватую закорючку, похожую на завиток крема на торте. Подошел Андрюшка, присмотрелся к его работе – и добавил красоты: на темно-каштановых косах Петрушкиной наставил ряд маленьких симметричных точечек.
– Эх, ей бы эти косы еще к спинке кровати хорошо бы скотчем примотать, – вздохнул Мишка.
– Ага, – согласились приятели.
Но скотча не было. Да и оставаться в палате уже было рискованно. Ребята двинулись на выход.
– Ну, спите! – махнул рукой Андрюшка, вслед за приятелями покидая девчачью палату. – Приятных сновидений.
– Завтра они проснутся писаными красавицами! – добавил Вовка уже на улице.
– Расписными! – поддержал его Мишка.
И все трое весело засмеялись, довольные своей ловкостью.
– Давайте проверим, кто где еще по палатам спит – и их тоже намажем! – предложил Андрюшка.
– И пацанов тоже! – решил Вовка. – Ботаник наш наверняка дрыхнет!
Парнишка по кличке Ботаник действительно спал. Одеяло почти совсем сползло с его тощего тельца. С большим удовольствием Мишка обвел ему, как Кощею Бессмертному, ребра дорожками пасты. Андрюшка нарисовал Ботанику на лбу звезду, а Вовка поставил крестики на стеклах очков – уснул Ботаник почему-то в своих окулярах.
– Это прицелы – чтобы резкость на его биноклях наводить, – усмехнулся Вовка.
Его приятели беззвучно засмеялись этой шутке и на цыпочках вышли из палаты.
Время близилось к двум часам ночи.
Глава IV Ночные гримеры
Малыши, которые устали веселиться и улеглись в кроватки, тоже были желанной добычей для ночных гримеров Вовки, Андрюшки и Мишани. Их они мазали быстро, вдохновенно и не таясь.
Всю смену каждая палата изо всех сил старалась не оказаться намазанной. Способов обезопасить себя от ночного гримирования зубной пастой было придумано множество: кто протягивал по полу тонкую веревочку или леску, зацепившись за которую ночные гости приводили в движение механизмы с падающими им на головы тяжелыми предметами; кто-то прикреплял к двери переворачивающие на входящего емкость с водой рычаги и пружины.
- Враг из прошлого - Валерий Гусев - Детские остросюжетные
- Толстый на кладбище дикарей - Мария Некрасова - Детские остросюжетные
- Сыщик, ищи вора! - Елена Нестерина - Детские остросюжетные
- Большая книга ужасов – 91 - Елена Арсеньева - Детские остросюжетные / Ужасы и Мистика / Детская фантастика
- Клад под могильной плитой - Леонид Влодавец - Детские остросюжетные
- Тайна человека в перчатке - Поль-Жак Бонзон - Детские остросюжетные
- Тусовка на острове Скелета - Валерий Гусев - Детские остросюжетные
- Шестеро смелых и парад монстров - Анна Устинова - Детские остросюжетные
- Злосчастный кроличий денёк - Р. Стайн - Детские остросюжетные
- Мёртвая свадьба - Елена Александровна Усачева - Детские остросюжетные