Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– А-а, вот оно что! – сказал капитан. – Тогда проходи, гостем будешь.
Голос его смягчился, но глаза пристально сверлили фигуру вошедшего. Было капитану на вид лет тридцать, не больше.
Фимка приблизился к столу, на котором стояли несколько бутылок вина и лежали на тарелках овечья брынза, хлеб, десяток помидоров, длинные перья зеленого лука и нарезанное ломтями сало.
– Присаживайся, корреспондент, – глуховатым голосом пригласил майор. – Ключик, налей гостю.
Черноволосый старший лейтенант со смуглым лицом и голубыми глазами, молодой и по виду расторопный, плеснул в свой стакан вина, придвинул к Фимке, который все еще стоял возле стола.
– Ну? – Майор вопросительно посмотрел на гостя. – Скажешь что-нибудь для знакомства?
Фимка засуетился, снял с плеча и начал развязывать свой вещмешок. Быстро у него не получалось, и от этого он нервничал.
– У меня тут… – приговаривал он. – У меня тут домашние пирожки с капустой. В дорогу дали… Шура Федосеева, корректор наша, дала… Вот.
С этими словами он вынул, наконец, из вещмешка сверток и положил его на стол.
– Шура Федосеева – это хорошо! – сказал капитан. – А пирожки – это еще лучше! Три года о домашней пище мечтаю!
Он развернул несколько слоев газеты, обнажая с десяток румяных и ароматных пирожков.
– Годится!
– Угощайтесь, пожалуйста, – сказал Фимка, скромно присаживаясь на свободный стул.
– И ты не стесняйся, – ответил капитан. – Придвигайся ближе. Видишь, сколько нам добра местные жители нанесли. А кое-что мы и сами взяли…
– И это был для нас большой сюрприз! – улыбнулся майор.
Улыбнулся и Фимка.
– Я знаю, – сказал он. – Меня сюда старшина Пархоменко привез, и он рассказал, что здесь винзавод есть.
– И какой! – воскликнул капитан. – Да мы на его территории и находимся. Вот, гляди, пробуем продукцию завода, и нарадоваться не можем! Правильно я говорю, Анатольич?
Майор кивнул, потом жестом показал старшему лейтенанту, чтобы тот наливал еще. Старший лейтенант, в свою очередь, указал гостю на перекошенный буфет в углу комнаты, в котором стояла всякая посуда. Фимка понял, что нужно взять еще один стакан, и через полминуты уже все четверо продолжили застолье.
– Тут, видно, немецкий штаб был, – сказал майор. – Или офицерское общежитие, что ли. Обустроились они неплохо: посуда, спальни, даже бильярд есть. Потом тебе покажем.
– Выходит, немцы из этих самых стаканов пили? – с дрожью в голосе спросил Фимка.
– Ну и что? – усмехнулся капитан. – Где теперь они, и где мы!
– Как-то неловко… – промямлил Фимка.
– Брось! Ничего в этом такого нет. – Майор переглянулся с офицерами – Ну, теперь говори, – повторил он свое предложение.
– Я, собственно… – замялся Фимка. – Я не знаю, как к вам обращаться…
– А, это поправимо, – ответил капитан. Он обвел взглядом своих боевых товарищей. – Ты, корреспондент, сидишь за одним столом с майором Говорухиным, командиром геройского батальона, орденоносцем! Это – Леха Ключик, командир взвода, тоже орденоносец и мой лучший друг. А я – капитан Силантьев.
– Вот за вас, товарищи офицеры, за ваши ратные подвиги я и предлагаю выпить, – сказал Фимка, скромно опуская глаза.
– Молодец! Красиво сказал! – Капитан похлопал его по плечу. – Сразу видно, что образованный человек!
– И за солдат вашего батальона, – добавил Фимка.
– Не-е! Так дело не пойдет! – вдруг воспротивился молчавший до сих пор старший лейтенант. – За солдат – отдельный тост! Что мы всех в одну кучу мешать будем!
– Верно, – сказал майор, – за солдат следующий тост будет.
– Ладно, поехали, – сказал капитан Силантьев и залпом осушил свой стакан.
– Поехали! – повторил вслед за ним старший лейтенант и тоже выпил.
Фимка поднес к губам граненый стакан с терпко пахнущим вином и, слегка наклонив его, отпил пару глотков. Потом поставил на стол и взял кусочек нарезанной пластинками брынзы.
– Э, так дело не пойдет! – Силантьев строго посмотрел на гостя. – Сам предложил выпить за нас, и не выпил. Это как?
– Я не очень пьющий, – робко сказал Фимка, и густо покраснел.
– Ерунда! Кто из нас тут пьющий? Мы, дорогой наш корреспондент, советские офицеры, и мы полным ходом гоним эту фашистскую сволочь с нашей земли. И выпить за это – святая обязанность каждого, кто уважает нас и советскую армию в нашем лице!
– Давай-давай! – поддержал товарища старший лейтенант Ключик. – До дна.
Фимка выпил – задержал дыхание и выпил. Вино было сладким и тягучим. Уже через полминуты оно разнесло тепло по всему его телу.
– Ну, а что там слышно? – спросил Говорухин после того, как все немного поели. – Я имею в виду: в тылу.
– Говорят, что очень вовремя началась операция «Оверлорд», – ответил Фимка.
– Это что за хрень такая? – спросил Ключик.
– Ну, второй фронт, другими словами. Сейчас там как раз американцы и англичане немцев теснят очень сильно, – пояснил Фимка. – Вы разве не слышали последние сводки Совинформбюро?
– Теснят, говоришь? – переспросил капитан Силантьев, снова обводя взглядом своих боевых товарищей. – А где эти суки заморские были полгода назад, в марте, когда мы севернее Ясс неделю вели непрерывные бои? Сколько тогда людей полегло! Где они были, я тебя спрашиваю?
Теперь он в упор смотрел на Фимку, будто это военный корреспондент был виноват в том, что так долго не вступали в войну союзники.
– Я не знаю, – тихо ответил Фимка. – Это политика, там свои законы…
– Какие на хрен законы! – внезапно вспылил Силантьев. – Идет война, можно сказать, всего мира против фашистской нечисти! Так почему только Советский Союз должен нести на своих плечах всю ответственность? Почему только наши солдаты и офицеры гибнут на поле боя? Это что, только нам надо? Скажи, военкор. Это такая политика?
– Я не знаю, что вам ответить, товарищ капитан, – робко сказал Фимка. – У меня нет ни образования, ни опыта, чтобы анализировать подобные вещи.
– Коля, что ты прицепился к человеку! – голос майора Говорухина был глух и спокоен. – Давай еще по одной.
– Как скажешь, командир, – ответил Силантьев и подмигнул Ключику.
Старший лейтенант принялся разливать вино в стаканы.
– А вообще… – вдруг сказал Фимка, будто озвучивая свои мысли, – если позволите, товарищ капитан, я много думал о войне. Сейчас о ней просто невозможно не думать. В свое время я читал философов, историков, хотел понять, как возникают войны? По каким законам развиваются и протекают? И где проходит грань, после которой уже бывает невозможно остановиться?
– Грань проходит там, где цинизм и вероломство одних превышают терпение и доверие других, – тихо сказал майор Говорухин. Наступила пауза. Комбат долго смотрел в окно, на бронзовый закат. Потом он поднял свой стакан и залпом выпил вино. И продолжил, не закусывая: – Я тоже читал когда-то философов… По сути, что такое война – в ней тесное соитие логики и абсурдности, которые являются двумя противоположностями, но и двумя неизменными составляющими одного целого. И в этом весь непостижимый ужас. Есть логика сражений – это выверенное построение войск, точный расчет маневра и сила, помноженная на стойкость и, я бы сказал, запредельный азарт людей. И тут же – нелепость уничтожения человека человеком, этих же самых людей, противоречащая божественным началам, вложенным в мыслящее существо. Как же сочетаются два этих полюса, две противоположности, как уживаются и сосуществуют так долго? Этого я до сих пор понять не смог…
– Командир, я тебя уважаю! – сказал капитан Силантьев. – А, Леха? Бравый у нас командир?
– Что надо! – ответил Ключик.
– А ты, еврейтор, что скажешь? – Силантьев повернулся к Фимке. Его колючие глаза теперь смотрели мимо военкора. – Только откровенно, тут все свои.
– Мне нечего сказать кроме того, что я согласен с товарищем майором, – ответил Фимка, краснея. Он почувствовал, что опьянел, и теперь боялся, как бы не ляпнуть чего лишнего в присутствии незнакомых людей. И даже обидное обращение капитана не задело его так, как задело бы раньше – до войны. – А вообще, я целиком и полностью доверяю Верховному Главнокомандующему нашей армии. Товарищ Сталин – великий полководец! И мы обязательно выиграем войну!
– Тс-с! – вдруг, приложив палец к губам, прошипел капитан Силантьев. – Трубка… Какой он, к черту, полководец! Что бы он делал без Жукова, без Рокоссовского или Конева? Это не он, а они и мы с ними вместе выиграем войну! Понял?
– Понял, – подтвердил Фимка, часто моргая.
– То-то же, – успокоился капитан, внезапно добрея лицом. – Ты не дрейфь, тут стукачей нет. Все свои – до самого нутра. Мы же вместе столько километров…
– Я понимаю, – сказал Фимка. И вдруг встрепенулся: – А хотите, я вам пару анекдотов расскажу?
- Наш Витя – фрайер. Хождение за три моря и две жены - Инна Кошелева - Современная проза
- Два рубля десять копеек… - Виль Липатов - Современная проза
- Экватор. Черный цвет & Белый цвет - Андрей Цаплиенко - Современная проза
- Записки уголовного барда - Александр Новиков - Современная проза
- Елена Троянская - Маргарет Джордж - Современная проза
- Грани пустоты (Kara no Kyoukai) 01 — Вид с высоты - Насу Киноко - Современная проза
- Подкидыши для Генерального - Марго Лаванда - Проза / Современная проза
- Тринадцатая редакция. Найти и исполнить - Ольга Лукас - Современная проза
- Голубь и Мальчик - Меир Шалев - Современная проза
- Налда говорила - Стюарт Дэвид - Современная проза