Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Выйдя из дома, он пешком дошел до следующей автобусной остановки, где стояла будка телефона-автомата. В чем Георгий был точно уверен, так это в том, что его домашний номер обязательно прослушивается. Поэтому и собирался перезвонить в морг с уличного телефона. Взял трубку Лазаренко.
– Михал Исакич, извините, не мог говорить, – вместо приветствия сказал Георгий.
– Ничего, я понимаю… Так вот… – Старик замолчал, собираясь с мыслями. – Вы знаете, есть два совпадения. У одного сотрудника дежурства приходились на два случая из тех трех, когда случились пропажи. Правда, он у нас сейчас не работает. Уволился. Знаете, такой довольно строптивый молодой человек. И что странное, у него были очень неприязненные отношения с Любой… Ну помните, я вам говорил о наших модницах.
– Да-да. У вас есть его адрес?
– Сейчас найду…
Пока Лазаренко рылся в своих записях, Георгий снова задумался об игре, в которую вступил. Лазаренко – пока единственный его козырь. Но если он вышел на заведующего, то же могут сделать и московские конкуренты. Но, впрочем, еще есть возможность сыграть на равных, а там и в дамки выйти. И уж в любом случае делиться информацией он ни с кем не собирается. Если же вдруг всплывет наружу, что он пытался что-то утаить от коллег, всегда можно будет отбрехаться.
– Вы знаете, – услышал он расстроенный голос Лазаренко. – Не могу найти. Может быть, попозже? В крайнем случае, я визуально помню дом, где он живет.
– Да, конечно, – сказал Георгий.
Ему было бы достаточно имени и фамилии бывшего работника, чтобы установить адрес его места жительства, но в действительности Георгию нужен был старик. Сейчас главное, чтобы незваные гости не успели его выловить. Он решил надавить на Лазаренко:
– Михал Исакич, дело очень серьезное, гораздо более серьезное, чем вы можете себе представить. К вам никто другой не приходил, кроме меня?..
– Нет… – Стариковский голос прозвучал испуганно.
– Мы могли бы вечером вместе прогуляться к этому вашему бывшему сотруднику. Вы ведь знаете его в лицо, а я нет. Но уйти с работы вам нужно прямо сейчас.
– Но как я уйду? – растерялся старик.
– Скажитесь больным, найдите где отсидеться до вечера. Я подъеду. Есть у вас такое место?
– Я могу у дочери побыть. Она одна живет. Это за вокзалом, на той стороне. Путейская улица, дом шесть. Но вы действительно считаете, что мне стоит так поступить? Я ведь, знаете, вроде как преступления не совершал…
– Да, я так считаю! – твердо ответил Георгий. О том, что он ведет свою игру, Лазаренко лучше не знать. Если заведующий согласится, тогда в запасе есть как минимум день. Вполне хватит, чтобы ответить хотя бы на некоторые вопросы.
– Хорошо, если вы так настаиваете, – голос Лазаренко уже не казался испуганным, скорее озадаченным. – До завтра меня никто не хватится. Но вот завтра…
– Михал Исакич, давайте доживем до завтра! – намеренно запугивая, надавил Волков. – Запритесь в доме дочери и никому не открывайте. Никому! Там есть звонок? Я позвоню четыре раза. Короткий, длинный, два коротких. Буква «Л» в азбуке Морзе. Лу-наа-ти-ки… Лу-наа-ти-ки…
Подумав, как бы Лазаренко не посчитал его за сумасшедшего, Георгий положил трубку и взглянул на часы. Опять опаздывает. Интересно, шеф сегодня тоже ничего не скажет по этому поводу?
Но торопиться на службу он и не думал. Побрел по улице, засматриваясь на полупустые витрины магазинов, читая развешанные повсюду плакаты, славящие партию и мудрость решений съездов. Купил «Советский спорт», но, чтобы не таскать газету в руках, сунул во внутренний карман. Немного задержался у здания кинотеатра, где на щите красовался плакат фильма «Синьор Робинзон» и суетились явно не торопящиеся в школу подростки, бурно обсуждавшие, как прорваться на вечерний сеанс, если ясно написано, что «до шестнадцати» не разрешается. Масла в огонь подливали те, кому уже повезло увидеть запретный фильм, и, сами корчась от смеха, показывали запомнившиеся сценки.
От кинотеатра Георгий направился дальше, через сквер, мимо художественной школы, где в окнах, выходящих на улицу, были выставлены на обозрение прохожих детские рисунки. Ничуть не испытывая угрызений совести, он долго и старательно изучал ребячье творчество, пришел к выводу, что страна неиссякаемо богата талантами, и поделился этим замечанием со случайным прохожим, которому тоже оказалась не чужда тяга к прекрасному. Ничуть не зная друг друга, они еще минут десять поболтали о погоде и прочих малозначительных вещах, пожали руки и разошлись, каждый в свою сторону.
В управление он зашел с опозданием почти на час. Встретился взглядом с дежурным, тот как-то странно посмотрел на него.
– Никак шеф меня потерял? – спросил Георгий, в ответ получив кивок.
Они не были в приятельских отношениях, но Георгий и с дежурным перекинулся парой слов, хотя внутри что-то начинало гореть. Похоже, он зашел слишком далеко.
По лестнице поднимался с тяжелым чувством. Открыл дверь в предбанник. Услышал голоса в кабинете шефа. Притворил за собой так, чтобы не раздался скрип, и чуть не на цыпочках двинулся к себе. Но пока возился с замком, Яковлев был уже тут как тут. Шеф негромко кашлянул за спиной, а Георгию показалось, что раздался орудийный залп.
Иван Сергеевич хмуро оглядел Волкова с головы до ног.
– Заходи, – сказал он и широко открыл свою дверь.
Очутившись в кабинете шефа, Георгий увидел троих. Вот они – гости… Все, как водится, в гражданском. Георгий был слишком мелкой сошкой, чтобы они сами доложили ему о своих званиях, но чувствовалось, что чином каждый из этой троицы был не ниже подполковника.
– Товарищей из Москвы очень интересует начатое нами расследование, они хотят поговорить с тобой, – произнес Яковлев и, желая, видимо, подбодрить, похлопал Георгия по плечу. – Ну я пока оставлю вас.
Это было похоже на предательство. Как будто шеф оставлял подчиненного наедине с голодными крокодилами. Этакая маленькая месть за опоздание.
«Ну что ж, – подумал Георгий, – мы еще поглядим, кто кого проглотит…»
Когда дверь за шефом закрылась, приглашения присесть, разумеется, не последовало, и, переминаясь с ноги на ногу, Волков напряженно разглядывал гостей. Из троицы он выделил одного, который по статусу казался явно выше прочих, его Георгий окрестил «генералом» – тип с характерным начальственным рылом: широкий подбородок, маленькие поросячьи глазки, в которых не прочтешь ничего личного, кроме самодовольства во взгляде. Следом Георгий отметил «полковника» – весьма изящного, если не сказать интеллигентного вида. Красивым лицом и статью он здорово напоминал Германа Титова, вот только, в отличие от второго космонавта страны, глаза этого типа отличались слишком хищным взглядом, и никаким обаянием не пахло. В третьем госте, красномордом (от пьянства?), нетрудно было определить самого младшего из троих по званию – едва ли какой высокий начальник позволит себе неопрятное отношение к одежде (на лацкане серого пиджака хорошо заметно пятно). Даже и то, с каким высокомерием этот «вождь краснокожих» смотрел на Волкова – словно на пустое место, – ничего не меняло. Потому Георгий и назвал его мысленно «майором», намеренно перескочив на одно звание ниже и заочно отказывая в уважении.
Все трое были ему не приятны. В понимании Георгия, они относились к тому же сорту, что и Васильев, – скорее шакалы, чем государевы люди. Но первый и третий – особенно.
Краснолицый «майор» начал первым – оправдывая догадку Волкова, он сначала вопросительно посмотрел на «полковника», потом на «генерала», словно спрашивая разрешения, и, обратив взгляд снова на Георгия, задал вопрос:
– Георгий Ефимович, какие у вас соображения по поводу всех этих историй? Мы изучили дело, которое вы вели, но хотелось бы знать ваше личное мнение, какие-то замечания, не вписанные в протокол.
Как странно он говорит, подумал Георгий. Будто я должен излагать собственное мнение человеку, которого вижу в первый раз, – где он такое видел? Да будь вы мне хоть трижды начальство. Есть у меня Яковлев – ему я изложу. А вам – извините… Есть у вас свои аналитики – вот пускай и разбираются.
Нет, тут дело не чистое. Они как будто сами прекрасно знают, насколько нелепые разворачиваются события. Вполне возможно, сталкивались с чем-то подобным. «Но почему они прицепились ко мне?» – не переставал удивляться он.
Требовалось выбрать тактику поведения. Такую, чтобы отстали как можно скорее.
Интуиция была его сильной стороной. За свою не слишком длинную жизнь Волков уже не раз попадал в ситуации, когда давало о себе знать шестое чувство. Особенно в армии, на границе, где это имело особенное значение. Именно там он впервые ощутил себя Вольфрамом, как метко окрестил его один офицер. Даже тонкий волосок из этого металла не сгорает при высокой температуре, когда плавится все вокруг. Иногда Георгий задумывался насчет происхождения этой внутренней силы, но видел в ней только материальное начало – никогда не верил в случайность, равно как и в существование судьбы или одного всесильного вершителя, который может вести человека по жизни. Все зависит только от самого человека – так считал Волков.
- Орден Света. Ветер перемен - Анна Магдалина - Разное фэнтези
- Территория вампиров. Обитатели сумеречного мира - Виктор Голицын - Разное фэнтези
- Жезл силы - Дмитрий Захаров - Разное фэнтези
- Железо умеет любить (СИ) - Анастасия Осокина - Разное фэнтези
- Опасная Земля - Роксана Лемиш - Разное фэнтези
- Сокрытые в веках - Ирина Лазарева - Разное фэнтези
- Работа над ошибками, или Грустная грустная сказка [СИ] - Лана Тихомирова - Разное фэнтези
- Почему нет в жизни счастья? - Ольга Санечкина - Разное фэнтези
- Подвиг совершеннолетия - Андрей Лобанов - Разное фэнтези
- Монстр живет внутри - Борис Хантаев - Разное фэнтези