Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сюда-то и поднялся Люсин по стальным ступеням ажурной лестницы, узким винтом обвивающей белую трубу. В НТО он уже давно считался своим человеком и даже имел собственный халат, который висел в шкафчике лаборантки Тани, занимавшейся хроматографией на бумаге.
Стол Гургена стоял в глубине «аквариума», под электронными часами без стрелок, на которых, как в метро, вспыхивали и пропадали огоньки цифр. Люсина всегда удивляло, что Гурген вместо считалки – такая же была и у Ковского – пользуется арифмометром «Феликс». Видимо, он так привык. И вообще, в этом кибернетическом храме простейшие вычисления проделывались самым примитивным образом. Единственным орудием здешних интеллектуалов была шариковая ручка.
– Вы точны, Люсин, и это делает вам честь! – сказал Гурген, вставая из-за стола. – Садитесь.
Люсин посмотрел на электронное табло: 8:15.
– Что-нибудь удалось, Гурий? – спросил он и взял свободный стул.
– Я обдумал ваше дело, но ничего не решил. Мне не хватает некоторых данных. Я думаю, мы можем попробовать составить алгоритм вместе. Как вы к этому отнесетесь?
– Очень даже хорошо. Мне всегда хотелось посмотреть, как это делается. Но в математике я, как говорится, ни бум-бум.
– Математика тут ни при чем. Чистейшая логика, а мыслите вы как будто логично.
– Благодарю, – улыбнулся Люсин.
– Значит, так. – Гурген взял листок бумаги. – План дачи, который вы нарисовали, я изучил. Но так и не знаю, сколько всего было участников.
– Я тоже не знаю, хотя очень бы хотел знать.
– М-да, это хуже… Ну ничего! Вы же не ждете от меня чуда? В отличие от некоторых ваших коллег, которые разделяют распространенное суеверие, что наша задача – вычислить преступника, вы же разумный человек, Люсин?
– Вы совсем захвалили меня сегодня, Гурий.
– Отчего же? Я говорю то, что есть… Единственное, что мы с вами можем, – это очертить более-менее вероятный круг лиц, чьи действия – я имею в виду манеру, логику, очередность операций и так далее – подпадают под один алгоритм.
– На безрыбье и рак – рыба.
– В таком случае, все отлично. Приступим. Сколько их было, значит, вы не знаете…
– Точно не знаю.
– А предположительно?
– Двое. Это наиболее вероятное число.
– Пусть так… Тогда давайте запишем, кто у нас есть: специалист по окнам, его подручный и жертва. – Он тут же обозначил их буквами – X, Y, N соответственно. – Теперь попробуем расчленить сам процесс…
В итоге у Гургена получилась следующая запись:
A. Проследить, где находится N: на даче или в городе. Pa. Отсутствует в Жаворонках? B. Склонить Y к соучастию в ограблении. Pb. Пойдет Y на дело? C. Скрытно подойти к объекту. Pc.
Pd. Видел ли кто-нибудь?
Погашен ли свет? D. Когда на соседних дачах погасят свет, открыть парадную дверь. Pd. Открыли дверь? E. Если условие D невыполнимо, взломать черный ход (дверь заколочена изнутри). Pe. Взломали черный ход? F. Если условие E невыполнимо, проникнуть в дом через трубу камина. Pf. Проникновение затруднено? G. Если условие E невыполнимо, залезть в окно. Если нельзя вырезать или тихо выдавить стекло извне, удалить замазку. Pg. Проникновение возможно? H. Похитить N и его вещи. Ph. Похищение состоялось? K. Если обстановка позволяет, вмазать стекло на место. Pk. Обстановка позволяет? L. Покинуть объект.
– Вы согласны с этим? – спросил он, после того как Люсин прочитал запись. – Все понятно?
– В принципе да… Мне не совсем ясно только, зачем понадобились вам D, E и F, если достоверно известно, что в дом залезли через окно, а не через камин, а на дверях не обнаружены следы взлома?
– А как, по-вашему, действовал преступник? Он что, сразу же решил вынуть стекло, заранее отбросив другие, быть может, более легкие варианты?
– Нет, конечно, он, видимо, все разведал, изучил.
– Значит, он все же имел в виду, хотя по размышлении и отбросил то, что мы обозначили позициями D, E, F? Так?
– Так, – вынужден был признать Люсин.
– Чего же вы тогда хотите? Как иначе можно записать логический ход противника, как вы называете, – его почерк?
– Вы правы, Гурий. Я принимаю вашу запись.
– В таком случае весь ход событий может быть представлен следующим образом.
Гурген взял у Люсина запись и вывел итог:
– Понимаете? – спросил он, перебрасывая обратно листок. – Если условие исполнено, стрелка направлена вверх, и соответственно наоборот. Алгоритм как бы назначает очередность возможных операций и управляет ею.
– Прекрасно, – сказал Люсин. – А что дальше?
Он понимал смысл проделанных Гургеном операций, хотя и было ему не совсем ясно, зачем нужна вся эта буквенная алгебра с ее системой стрелок, когда сама картина преступления предельно проста. Видимо, этого требовала специфика машинного интеллекта.
– Советую взять этот способ на вооружение. Он удобен для детального анализа самого преступления и подготовки к нему, манеры проведения операции, сокрытия следов и так далее.
– Да, – согласился Люсин. – На первых порах, когда преступник неизвестен и многое еще не ясно, приходится строить слишком много гипотез. Здесь легко впасть в ошибку, а логическая запись все же как-то дисциплинирует… Но что же последует дальше, Гурий?
– Это уже наша забота. Алгоритм преступления есть. Общую формулу ничего не стоит вывести, а там уже как получится…
– Не понял! – Люсин непроизвольно воспроизвел интонацию генерала. – Что значит – как получится? Я понимаю, что формулы нужны не только для машины, но и для нашего брата сыщика. Одно дело – протоколы, которые каждый пишет по-своему, где масса неясностей и разночтений, другое – формула с ее железной определенностью и отсутствием полутонов. Только «да» и «нет» и никаких «может быть». Сама по себе она в расследовании не поможет, хотя и необходима для унификации преступлений, для записи их на ваши ленточные барабаны. Но я хочу знать, что вы станете делать со всей этой писаниной. Я как себе представлял?
– Ну-ну, интересно, – поощрил Гурген.
– Вы вводите формулу в компьютер, и он тут же выдает все аналогичные варианты, как это имеет место с дактилоскопией.
– Очень хорошо. Вы правильно себе представили нашу работу. Собственно, в машину закладывается не сама формула, а ее цифровой код, но суть от этого не меняется. Вы на высоте.
– Значит, вы заложите данные в машину?
– Выходит, так. – Гурген недоуменно выпятил губу. Похоже было, что он перестал понимать Люсина. Не знал, чего он еще от него хочет.
– Но какой в том смысл? – Люсин упорно гнул свое. – Насколько мне известно, картотеки преступлений как таковой не существует. Картотека преступников есть, дактилоскопическая коллекция – тоже, но кодирование преступлений…
– Вот вы о чем! – догадался Гурген. – А мне невдомек… В известном смысле вы правы, Люсин. Работы по унифицированному кодированию всех преступных деяний еще далеко не закончены. Но как вы думаете, почему я тогда взялся за ваши Жаворонки? Чтобы голову вам заморочить?
– Нет, но…
– В том-то и дело! Всякое исследование начинается с наиболее характерных, отличающихся резко индивидуальными свойствами случаев. Разве не так? Мы тоже брали за основу не одни карманные кражи и не убийства из ревности. Поэтому если при разборе карточек кто-нибудь наткнулся на сходный случай со стеклом, то я почти уверен, что его включили в программу. Понимаете? – Гурий отложил ручку.
– Не до конца… Я как рассуждал? Случай действительно уникальный. Индивидуальность, профессионализм тут налицо. Не может быть, думаю, чтобы никто не вспомнил в этой связи артистов, авторов, так сказать. Но ход моих мыслей ясен. Я-то от дела исхожу, от преступления, а вы? Вам-то зачем за такой именно случай цепляться? Почему с банковских сейфов не начать?
– Я же объясняю вам, чудак-человек, что ваш случай исключительно неординарный! Много ли вы знаете «домушников», которые вставляют потом стекла? То-то и оно! Здесь, грубо говоря, узкий круг специалистов, и нам поэтому куда легче попасть в точку, угадать. Нет, мы не могли пройти мимо такого случая. Работа предстоит большая, средств много требуется, а отношение к нам еще скептическое, особенно у зубров, поэтому нам ошибаться нельзя. Уверяю вас, хотя это между нами, что мы в первую голову отбирали то, что сулит больший успех. Начинать надо с удач, Люсин. – Гурген рассмеялся. – Банковский сейф я бы, может, от вас и принял, но с убийством из ревности или в состоянии аффекта ко мне и не суйтесь.
– Что это вы так против ревности настроены?
– А вы как думаете?
– Наверное, потому… – Люсин задумался. – Потому, наверное, что подобное деяние совершают кому как бог на душу положит и преимущественно раз в жизни?
– Вновь отдаю вам должное. – Гурген привстал и раскланялся. – Совершенно справедливо! Такой профессионал, как ваш стекольных дел мастер, отработал свои приемы до тонкости, не раз и не два был в деле, и поэтому почти наверняка можно сказать, что стоит на учете в нашем диспансере.
- Чёрный город (с иллюстрациями) - Борис Акунин - Исторический детектив
- Огненный суд [Литрес] - Эндрю Тэйлор - Исторические приключения / Исторический детектив
- 1793. История одного убийства - Никлас Натт-о-Даг - Исторический детектив
- Серебрянные слитки - Линдсей Дэвис - Исторический детектив
- Кто убил герцогиню Альба или Волаверунт - Антонио Ларрета - Исторический детектив
- Ликвидация. Книга первая - Алексей Поярков - Исторический детектив
- Путешествие за смертью. Книга 1. Могильщик из Таллина - Любенко Иван Иванович - Исторический детектив
- В погоне за «Босфором» - Татьяна Романова - Исторический детектив
- Дом свиданий - Леонид Юзефович - Исторический детектив
- Ядовитое кино - Шарапов Валерий - Исторический детектив