Форма входа
Читем онлайн Собрание сочинений в пяти томах Том 4 - О. Генри
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Раз какая-то леди, сидевшая у стола и игравшая во что-то вроде бирюлек, посоветовала мне пойти в чулан, который она называла № 3. Я вошел и запер дверь, и чулан сразу осветился. Я сел на стул перед полочкой и стал ждать. Сижу и думаю: «Это — отдельный кабинет», но ни один лакей не явился. Когда я совсем пропотел, то вышел оттуда.
— Получили вы, что вам нужно? — спросила она.
— Нет, мэм, — ответил я.
— Значит, с вас ничего не следует, — говорит она.
— Благодарю вас, мэм, — говорю я и снова пускаюсь по следу.
Вскоре я решаю отбросить этикет. Я ловлю одного из мальчиков в синей куртке с желтыми пуговицами спереди, и он ведет меня в комнату, которую называет комнатой для завтрака. И первое, что мне попадается на глаза, как только я вхожу, — это мальчик, стрелявший в Педро Джонсона. Он сидел один за маленьким столиком и ударял ложкой по яйцу с таким видом, точно боялся разбить его.
Я сажусь на стул против него. Он принимает оскорбленный вид и делает движение, как будто хочет встать.
— Сидите смирно, сынок! — говорю я. — Вы захвачены, арестованы и находитесь во власти техасских властей. Ударьте по яйцу сильнее, если вам нужно его содержимое. Теперь скажите: зачем вы стреляли в мистера Джонсона в Вильдаде?
— Могу я осведомиться, кто вы такой? — говорит он.
— Можете, — говорю я, — начинайте.
— Допустим, что вы имеете право, — говорит малыш, не опуская глаз. — Но что вы будете есть? Человек, — зовет он, подымая палец, — примите заказ этого джентльмена!
— Бифштекс! — говорю я. — И яичницу. Банку персиков и кварту кофе! Этого, пожалуй, будет достаточно.
Мы некоторое время разговариваем о разных разностях, затем он заявляет:
— Что вы намерены сделать по поводу этой стрельбы? Я имел право стрелять в этого человека, — говорит он. — Он называл меня словами, которые я не мог оставить без внимания, а затем ударил меня. У него тоже было оружие! Что же мне оставалось делать?
— Нам придется увезти вас обратно в Техас, — говорю я.
— Я охотно бы поехал туда, — отвечает мальчик, усмехаясь, — если бы это не по такому делу. Мне нравится тамошняя жизнь. Мне всегда, с тех пор как я себя помню, хотелось скакать верхом, стрелять и жить на открытом воздухе.
— Кто были эти толстяки, с которыми вы ездили? — спросил я.
— Мой отчим, — говорит он, — и его компаньоны по мексиканским рудникам и земельным предприятиям.
— Я видел, как вы стреляли в Педро Джонсона, — говорю я. — Я отобрал у вас ваш маленький револьвер. И когда отбирал, то заметил три или четыре маленьких шрама рядом над вашей правой бровью. Вы уже раньше бывали в переделках, не правда ли?
— Эти шрамы у меня с тех пор, как я себя помню, — говорит он, — не знаю, отчего они.
— Были вы прежде в Техасе? — спрашиваю я.
— Я этого не помню, — говорит он, — когда мы попали в прерии, мне показалось, что я там бывал. Думаю, что не бывал.
— Есть у вас мать? — говорю я.
— Она умерла пять лет назад, — заявляет он.
Пропускаю большую часть того, что последовало. Когда вернулся Лука, я привел к нему мальчика. Лука был у Скеддера и сказал все, что ему нужно было. И, по-видимому, Скеддер сейчас же после его ухода поработал-таки по телефону. Потому что через час в наш отель явилась одна из этих городских ищеек, которые именуются детективами, и препроводила всю нашу компанию на так называемый полицейский суд… Луку обвиняли в покушении на похищение несовершеннолетнего и потребовали объяснений.
— Этот глупец, ваша честь, — говорит Лука судье, — выстрелил и предумышленно, с предвзятым намерением ранил одного из наиболее уважаемых граждан города Вильдада в Техасе и вследствие этого подлежит наказанию. Настоящим я предъявляю иск и прошу у штата Нью-Йорк выдачи вышеупомянутого преступника. Я знаю, что это он сделал.
— Есть у вас обычные в таких случаях и необходимые документы от губернатора вашего штата? — спрашивает судья.
— Мои обычные документы, — говорит Лука, — были взяты у меня в отеле этими джентльменами, представителями закона и порядка в вашем городе. Это были два кольта сорок пятого калибра, которые я ношу девять лет. Если мне их не вернут, то будет еще больше хлопот. О Луке Семмерсе можете спросить кого угодно в графстве Мохада. Для того, что я делаю, мне обычно не требуется других документов.
Я вижу, что у судьи совсем безумный вид. Поэтому я подымаюсь и говорю:
— Ваша честь, вышеупомянутый ответчик, мистер Лука Семмерс, — шериф графства Мохада, Техас, и самый лучший человек, когда-либо бросавший лассо или поддерживавший законы и примечания к ним величайшего штата в союзе. Но он…
Судья ударяет по столу деревянным молоточком и спрашивает, кто я такой.
— Бед Оклей, — говорю я, — помощник по канцелярской части шерифской канцелярии графства Мохада, Техас. Я представляю собой законность, а Лука Семмерс — порядок. И если ваша честь примет меня на десять минут для частного разговора, я объясню вам все и покажу справедливые и законные реквизиционные документы, которые держу в кармане.
Судья слегка улыбнулся и сказал, что согласен поговорить со мной в своем частном кабинете. Там я рассказываю ему все дело своими словами, и, когда мы выходим, он объявляет вердикт, согласно которому молодой человек отдается в распоряжение техасских властей. Затем он вызывает по следующему делу.
Пропуская многое из того, что случилось по дороге домой, расскажу вам, как кончилось дело в Вильдаде.
Когда мы поместили пленника в шерифской канцелярии, я говорю Луке:
— Помнишь ты своего двухлетнего мальчугана, которого у тебя украли, когда началась суматоха?
Лука нахмурился и рассердился. Он не позволял никому говорить об этом деле и сам никогда не упоминал о нем.
— Приглядись, — говорю я. — Помнишь, как он ковылял как-то по террасе, упал на пару мексиканских шпор и пробил себе четыре дырочки над правым глазом? Посмотри на пленника, — говорю я, — посмотри на его нос и на форму головы. Что, старый дурак, неужели ты не узнаешь собственного сына? Я узнал его, — говорю, я, — когда он продырявил мистера Джона на станции.
Лука подходит ко мне, весь дрожа.
Я никогда раньше не видел, чтобы он так волновался.
— Бед, — говорит он. — Я никогда, ни днем, ни ночью, с тех пор как он был увезен, не переставал думать о моем мальчике. Но я никогда не показывал этого. Можем ли мы удержать его? Может ли он остаться здесь? Я сделаю из него самого лучшего человека, какой когда-либо опускал ногу в стремя. Подожди минутку, — говорит он возбужденно и едва владея собой, — у меня тут что-то есть в конторке. Полагаю, что оно еще имеет законную силу, я рассматривал его тысячу раз. «При-суж-дение ребенка, — говорит Лука, — при-суж-дение ребенка». Мы можем удержать его на этом основании, не правда ли? Посмотрю, не найду ли я этого постановления.
Лука начинает разрывать содержимое конторки на клочки.
— Подожди, — говорю я, — ты — Порядок, но я — Законность. Тебе нечего искать эту бумагу, Лука! Она находится в делах полицейского суда в Нью-Йорке. Я взял ее с собой, потому что я — управляющий канцелярией и знаю закон.
— Я получил мальчика обратно, — говорит Лука. — Он — снова мой, я никогда не думал…
— Подожди минутку, — говорю я. — Надо, чтобы у нас царили законность и порядок. Ты и я должны поддерживать их в графстве Мохада, согласно нашей присяги и совести. Мальчонка стрелял в Педро Джонсона, в одного из вильдадских выдающихся и…
— Чепуха! — говорит Лука. — Это ничего не значит! Ведь этот Джонсон был наполовину мексиканец.
Табак{69}
(Перевод В. Азова)
По поводу табаку, который сэр Вальтер Скотт считал утешающим зельем, вникнем в случай с Мартином Бэрнеем.
Вдоль западного берега Гарлемской реки прокладывали дорогу. Съестная барка Денниса Корригана, подрядчика, была привязана к дереву на берегу. Двадцать два ирландца надрывались над работой, от которой трещали кости. Один человек, орудовавший на кухне съестной барки, был немец. Над всеми ними высился злющий Корриган, обращавшийся с ними, как с командой каторжников. Он платил им так мало, что большая часть из артели, сколько бы люди ни потели, зарабатывала немногим больше, чем на пропитание и табак; многие были в долгу у рядчика. Корриган кормил всю артель на съестной барке и кормил хорошо; ему был расчет: они зато хорошо работали.
Мартин Бэрней отставал от всех. Это был маленький человечек, весь состоявший из мускулов, рук и ног, с щетинистой рыжей бородой с проседью. Он был слишком легок для этой работы, которая истощила бы силы и паровой машины.
Работа была тяжелая. Кроме того, берег реки кишел москитами. Как ребенок в темной комнате тревожно следит за гаснущими пятнами окна, так и эти труженики следили за солнцем, которое приносило им один-единственный час с менее горьким привкусом. После заката, поужинав, они собирались в кучу на берегу реки, и москиты начинали метаться и вопить, отгоняемые ядовитыми клубами дыма из двадцати трех вонючих трубок. Организовав таким образом совместную защиту против врага, они выжимали из этого часа несколько капель дымного блаженства.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Собрание сочинений в пяти томах Том 4 - О. Генри бесплатно.
Похожие на Собрание сочинений в пяти томах Том 4 - О. Генри книги
- Собрание сочинений в пяти томах Том 1 - О. Генри - Юмористическая проза
- Собрание сочинений в пяти томах Том 2 - О. Генри - Юмористическая проза
- Раз год в Скиролавках - Збигнев Ненацки - Юмористическая проза
- Собрание сочинений в 15 томах. Том 10 - Герберт Уэллс - Юмористическая проза
- Собрание сочинений. Том первый - Ярослав Гашек - Юмористическая проза
- КОШКА. - Тарасик Петриченка - Городская фантастика / Фэнтези / Прочий юмор / Юмористическая проза / Юмористическая фантастика
- Курьез… с видом на шкаф - Екатерина Константиновна Гликен - Социально-психологическая / Юмористическая проза
- Хроники тестировщика - Юрий Бригадир - Юмористическая проза
- Фаина Раневская. Как сказано! - Оксана Морозова - Юмористическая проза
- Оружие массового восхищения - Юлия Климова - Юмористическая проза