Форма входа
Читем онлайн Перехватчики - Лев Экономов
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
— В том-то и дело, что не падает, — возразил Лобанов. — Он чувствует тебя, как умная лошадь седока. Чуть тронь ручку — и он готов изменить направление.
Набор высоты — дело трудное. Здесь главное — выдержать на каждом отрезке пути наивыгоднейшую скорость. Если этого не сделать, то можно израсходовать все горючее, а нужной высоты так и не набрать. Сейчас я весь внимание и строго слежу за показаниями приборов. Стрелка высотомера плавно идет от деления к делению, от цифры к цифре.
Из-за приборной доски хлопает своими белыми веками индикатор потока при каждом моем вдохе, — значит, кислородная система работает правильно.
Я уже на высоте многих километров и дышу чистым кислородом. За самолетом длинной белой лентой идет инверсионный след. Вдали он становится шире, прозрачнее и наконец тает. Старые летчики называют эту дорожку приговором. Может быть, потому, что след демаскировал самолет во время боевых вылетов, делал его более уязвимым. Белый шлейф оборвался — самолет миновал инверсионный слой.
О, какое здесь синее бездонное небо! Какие бескрайние дали открываются во все стороны! Как ярко светит солнце в этой пустоте! «А ведь температура окружающего самолет воздуха здесь примерно такая же, как зимой в Антарктиде, — подумал я, слыша, как гулко бьется взволнованное сердце. — Да и можно ли назвать воздухом это сильно разреженное пространство, где почти совсем нет кислорода и не может жить ни одно живое существо…»
Но я чувствовал себя как бог, потому что в кабине поддерживались строго заданные температура и давление. К моим услугам имелись баллоны с кислородом — дыши сколько влезет. Вот только самолет непривычно покачивало с крыла на крыло. Он стал менее устойчивым и рулей слушался хуже. Ощущение большой скорости на высоте исчезло.
Я посмотрел вниз. Земля была похожа на вымершую пустыню. Глаза не сразу могли зацепиться даже за огромный лесной массив, который мне нужен был как характерный ориентир для ввода и вывода самолета в заданном направлении с таким расчетом, чтобы солнце не мешало вести пространственную ориентировку.
Детально рассматривать землю мне некогда. Да в этом не было и необходимости. За каждым моим шагом следили безмолвные помощники — приборы.
«Делай все так, как они подсказывают, и тогда все будет хорошо, — так говорил я себе, выполняя горизонтальный полет в зоне. — Не забывай: на такой высоте очень маленькая подъемная сила — надо держать большие углы атаки».
Неожиданно я почувствовал, как рубашка с левой стороны прилипла к телу. Что это?! Я инстинктивно прижал руку к груди. Пальцы нащупали автоматическую ручку, и мне все стало ясно: на высоте из нее из-за разности давлений вышли чернила.
Я представил себя с синим пятном на груди и смеющихся товарищей, которые будут говорить: «Да ты, никак, ранен?!» Так они подшучивали над одним летчиком, когда с ним приключилась такая же история. Собираясь в высотный полет, я должен был оставить ручку на земле.
А потом я подумал: если подняться еще выше, то вот так же будет искать выхода циркулирующая по жилам кровь.
Через две минуты я снизился на высоту боевого потолка и стал делать развороты.
На этот раз я уже не забыл проверить действие противоперегрузочного костюма на работающем двигателе и в полете мог более легко переносить значительные по величине и по времени перегрузки.
Однако как отличны были эти развороты от тех, которые мне приходилось выполнять на небольшой высоте, как точно здесь нужно было соблюдать крен! Один раз я все-таки перетянул ручку, уж очень хотелось увеличить маневренность самолета (ведь только так и можно было зайти в «хвост» противнику, которого я попытался представить себе). Но машина не простила мне такой прыти, задрожала всем корпусом, закачалась с крыла на крыло и стала проваливаться носом вниз. За две секунды я снизился больше чем на километр, выпустил из рук главное для летчика — тактическое преимущество в высоте и инициативу. Во время боя с противником, положение мое было бы не завидным. Он обязательно бы воспользовался потерей мною высоты, и тогда нелегко было бы уйти из-под удара.
Чтобы набрать недостающие метры в разреженном пространстве, мне потребовалось некоторое время.
«А мог бы ведь и в штопор сорваться», — мелькнула в голове запоздалая мысль.
Потом я выполнял другие фигуры, которые можно было сделать на такой высоте. И всегда я встречался с новым для себя явлением — машина требовала тщательного соблюдения координации и режима скорости на всех фигурах. Она не спешила, когда спешил я, больше того — мстила мне за мою торопливость потерей высоты.
Я достаточно убедился в правоте своих учителей — бой на большой высоте мог провести только опытный летчик.
Проделав все, что требовалось заданием, я взял новый курс.
Подо мной был город. В нем жили люди. Десятки тысяч людей. Но эту жизнь нельзя было увидеть. С высоты каменные громады, выстроенные вдоль лабиринта улиц, казались цветной мозаикой, которую составил какой-то художник.
ТРУДНОЕ РАССТАВАНИЕ
В нашем распоряжении был целый день и вечер. Мы никогда не были вместе так много.
В этот последний перед Люсиным отъездом день лучше всего было бы остаться у Люси, но Люсина бабушка прихворнула, и нам не хотелось стеснять ее. Так мы говорили друг другу, а глаза наши говорили другое: нам не хотелось стеснять себя.
Сначала мы бродили по городу, дулись друг на друга и не разговаривали. Люся все-таки остригла волосы и теперь была похожа на мальчишку-подростка с торчавшими в стороны вихрами. А ведь я просил ее не подстригаться. Неужели мода оказалась сильнее? Меня это огорчило.
— Ты просто не привык, — улыбнулась Люся. — И вообще мы живем не в эпоху «Домостроя», нужно ли обращать внимание на такие мелочи? Вот надеть на тебя парик, который я носила, и заставить походить хотя бы с месяцок.
Видимо, я был согласен с Люсей, но все-таки сказал, что теперь она не имеет права поступать так, как хочет, — она жена и должна считаться с желаниями мужа. Мне казалось, если я сразу не сумею взять верх, то потом с ней будет ох как трудно. Чего доброго, и под каблуком очутишься, о котором я столько слышал от старших товарищей.
— И муж должен считаться с желаниями жены, — не сдавалась Люся. — Только еще в большей степени.
— А если эти желания неблагоразумны?
— Ну, знаешь… — Люся отвернулась и ускорила шаг, тонкая, по-мальчишески стройная и красивая.
Я почувствовал себя виноватым. В самом деле, ну чего я разворчался, как старик! Стоило ли ссориться из-за каких-то волос. Ведь ока осталась для меня такой же дорогой и близкой.
Я взял Люсю за руку и повернул к себе. Глухо обвязанное шарфом лицо было чуточку скорбным, как у монашки.
— Ты озябла. Не поехать ли к нашему старому знакомому в «Турист»?
— Не хочется. — Она не смотрела мне в глаза.
— Тогда пойдем в кино.
Мне было все равно, какую картину смотреть. Лишь бы быть вместе, держать в руке маленькую, нежную, прохладную Люсину ладонь, пользуясь темнотой, перебирать ее пальцы, гладить запястье и чувствовать, что рядом, плечо к плечу, колено к колену сидит дорогой и близкий человек.
Мы остановились около садовой ограды, обклеенной афишами.
— На какое пойдем, выбирай.
Люся посмотрела кверху и прислушалась. Скопившиеся за день на концах голых веток капли воды замерзли ночью, и теперь, когда поднялся утренний ветерок, березы звенели в тысячи маленьких хрустальных колокольчиков.
Музыка зимнего сада отвлекла наше внимание, и мы, не говоря ни слова, побрели меж деревьев по узкой протоптанной в снегу тропинке.
Это была самая приятная прогулка из всех, какие я помню. Предоставленные самим себе, мы то и дело поворачивались друг к другу и целовались, как бы наверстывая упущенное во время короткой размолвки. Я загораживал Люсе путь, прося выкупа, и получал его в виде поцелуя. Потом такой же выкуп просила она. Мы в этот день скорее всего были похожи на детей природы.
Неожиданно мы снова вышли на старое место.
Это нас страшно развеселило. Снова попросил Люсю выбрать, на какую пойти картину. Она пожала плечами. Ей было безразлично.
Мы посмотрели три фильма. Точнее, присутствовали при их демонстрации. Наши лица были обращены к экрану, на котором такие же, как мы, люди строили, разрушали, любили, ненавидели, смеялись, плакали, но зачем все это они делали, нам было непонятно. Мы не улавливали смысла происходящего, потому что были заняты друг другом, мы без конца вели таинственный, волнующий нас обоих разговор. Мы никому не мешали, нас никто не мог услышать, говорили наши руки, пальцы…
Потом мы зашли в кафе и поели. А когда снова вышли на улицу, было темно. На небе горели звезды, но луна не показывалась. Окна домов смотрели розовыми, голубыми, желтыми и зелеными огнями, они точно дразнили нас, напоминая о том, что у нас нет своего угла и мы не можем сейчас уединиться и принадлежать друг другу.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Перехватчики - Лев Экономов бесплатно.
Похожие на Перехватчики - Лев Экономов книги
- Готовность номер один - Лев Экономов - Советская классическая проза
- Плач за окном - Глеб Горбовский - Советская классическая проза
- Жизнь Василия Курки - Александр Шаров - О войне / Советская классическая проза
- Здравствуй и прощай - Лев Линьков - Советская классическая проза
- Право на легенду - Юрий Васильев - Советская классическая проза
- Ветер с океана - Сергей Снегов - Советская классическая проза
- Жатва - Галина Николаева - Советская классическая проза
- Собиратели трав - Анатолий Ким - Советская классическая проза
- Том 4. Ход белой королевы. Чаша гладиатора - Лев Кассиль - Советская классическая проза
- Океан Бурь. Книга вторая - Лев Правдин - Советская классическая проза