Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На ланч мы ходили домой, из-за чего общаться с сослуживцами я практически перестал. С приятелями тоже: те из них, которые изначально были друзьями Сьюзен, исчезли сразу; да и от своих друзей я почему-то отдалился — мне стало неинтересно таскаться с ними в паб и вести никчемные разговоры о футболе, музыке и кино. Вечера я обычно проводил дома: читал или работал, а Мари сидела у меня на плече — так, чтобы касаться плечом моей щеки — и пела. У нее оказался замечательный голос — негромкий, но очень мелодичный, а слух был просто потрясающий: она могла назвать каждую ноту в аккорде из пяти звуков. Все ее песни были исключительно романтического содержания (фея перевела мне некоторые): они повествовали о принцессах, рыцарях, драконах и несчастной любви.
Иногда мы слушали музыку человеческих композиторов — оказалось, что Мари неплохо ее знала. Особенно она любила Баха и часто импровизировала под него, искусно вплетая свой голос в и без того сложную полифонию. А вот кинематограф оказался ей практически неизвестен, так что я купил для нее DVD-плейер и телевизор. Фильмы действовали на фею завораживающе: она смотрела все подряд — Феллини вперемешку с боевиками — и задавала десятки наивных вопросов. Иногда мы с ней ходили в кинотеатр: я старался сесть на отшибе, и Мари выглядывала у меня из-под рубашки.
Через несколько дней после того, как мы поселились вместе, я заметил, что фея стала менее капризной и требовательной — а может, просто получала все нужное без просьб, не знаю. Я с ней никогда не спорил, тем более что нуждалась она в немногом: еде и внимании. Если кормить ее досыта свежими овощами и фруктами и все время держать при себе (так, чтобы она касалась моего тела) — она была счастлива. Усилия с моей стороны требовались минимальные; более того, я возился с ней с удовольствием — кормил, купал в ванне… возможно, сублимировал таким образом отцовский инстинкт. Впрочем, иногда я испытывал к Мари и не вполне отцовские чувства — особенно ночью, когда она всем телом прижималась к моей руке. Но что тут можно было поделать?…
Сама же фея — несмотря на внешнюю сексуальность — была вполне целомудренна, и ее постоянно декларируемая любовь ко мне не требовала ничего, кроме телесного контакта. И еще она изо всех сил старалась услужить: лечила меня от царапин и простуд, а перед сном воспаряла к потолку и, повиснув в позе «крест», пела заклинания, защищавшие нас от чар. В чары я, разумеется, не верил, но находил ее усилия трогательными.
И все же Мари даже близко не смогла заполнить брешь, образовавшуюся в моей жизни после разрыва со Сьюзен.
Поначалу произошедшее выглядело досадным недоразумением: как только моя жена осознает свою неправоту (думал я), она сразу же извинится, и я смогу вернуться домой. Однако время шло, а Сьюзен в своем заблуждении упорствовала. Тогда я сам попытался объясниться с ней, приурочив разговор к свиданию с Джэнет (я навещал дочь каждое воскресенье). Но жена лишь холодно заметила, что свой выбор я уже сделал — в тот момент, когда принес в дом эту «микрошлюху», эту «маленькую лгунью»… Я опять было рассердился, однако гнев быстро перешел в испуг: мне казалось, что вести себя столь непреклонно можно, лишь если ты так и так решил уйти: у Сьюзен, наверное, кто-то есть, и она использует произошедшее как предлог. Я стал приставать к ней с вопросами (на которые она отвечала, что это не мое дело) и даже чуть было не начал следить за ней… в общем, вел себя, как последний ревнивец.
Но самым неприятным было то, что — несмотря на все старания — я ни на секунду не мог выкинуть Сьюзен из головы. Что бы я ни делал, чем ни занимался, на втором плане непрерывным потоком текли мысли о жене: я вспоминал историю нашего знакомства… мелкие, ничего не значившие эпизоды. Стоило закрыть глаза, как передо мной начинало мелькать бесконечное слайд-шоу: вот Сьюзен сидит в кресле и, теребя волосы, читает книгу — вот она играет с Джэнет (обе сдержанно, по-английски смеются) — а вот моя жена выходит из душа… стекая по маленькой груди и плоскому животу, капли воды оставляют на ее коже длинные извилистые траектории.
Однако вернуть Сьюзен можно было, лишь избавившись от Мари — а предать беспомощную фею я, конечно же, не мог.
14. Сны, которые выбирают насВ ту ночь мы с Мари никак не могли уснуть: фея все время вертелась, да и мне любая поза казалась неудобной. Я почувствовал приближение дремы лишь около часа: перевернулся на живот и попытался расслабиться… Перед, тем как провалиться в мягкую пучину сна, я почувствовал: Мари прижимается к моей руке.
И приснилось мне, что я стою на опушке леса. Сквозь сетку ветвей просвечивают звезды и луна. Воздух теплый — намного теплее, чем бывает в мае… но я почему-то не удивляюсь.
А потом — меж стволов — я вижу девичий силуэт. Это Мари. Едва касаясь травинок босыми ногами, она приближается ко мне и берет за руку. «Пойдем», — выдыхает она мне в ухо. Я чувствую тепло ее слов.
Мы углубляемся в лес. Кроны деревьев смыкаются над нами, становится темно. Но Мари поднимает руку, и на кончиках ее пальцев возникает пламя — как огни Святого Эльма на реях «Летучего Голландца». Мы приближаемся к ручью и переходим его по бревну… вернее, я иду по бревну, а фея, держась за мою руку, летит рядом. Затем лес начинает редеть: мы выходим на поляну. Я вижу силуэты людей… нет, фей, ибо все они наги и крылаты. Некоторые стоят небольшими группами и разговаривают, другие летают или ходят по поляне… воздух полон негромких разговоров и шума от вибрации крыльев. Держась за руки, мы с Мари пересекаем поляну; феи замолкают и расступаются, потом провожают нас глазами. Я чувствую их взляды (сквозь рубашку) кожей спины.
Мы приближаемся к противоположному концу поляны — я вижу толстое дерево, могучий дуб. «Не отпускай мою руку», — шепчет Мари, и плавно взмывает, увлекая меня за собой. Странно: ни ей, ни мне не тяжело — будто я плаваю в воздухе в состоянии безразличного равновесия. Мы медленно поднимаемся… выше… выше… Вокруг становится просторнее — больше воздуха и ветра, меньше веток: мы у самой крыши леса. В стволе дуба открывается дупло; мы вплываем внутрь и оказываемся в небольшой комнате. Пол устлан одеялами, вдоль обтянутых шелком стен лежат подушки. Низкий потолок расписан странными узорами: переплетениями волнистых полос. На стене — овальное зеркало в массивной золотой раме. Мари делает плавный жест, и туманная дымка затягивает вход в комнату… густеет, становится плотнее… превращается в зеркало — точную копию зеркала напротив.
Мари хлопает в ладоши; огни Святого Эльма брызгами слетают с кончиков ее пальцев и летят в стороны — к висящим на стенах канделябрам. Вспыхивают свечи. Повернутые лицом друг к другу зеркала умножают их число, заполняя комнату трепещущим, как облако мотыльков, желтым светом. «Иди ко мне», — зовет фея… но я остаюсь на месте. Она подходит сама и обнимает меня. Целует в губы. Я возвращаю объятие и поцелуй… на губах остается горький привкус неиспользованных возможностей. Фея опускается на пол и тянет меня за собой — но я знаю, что нам никогда не быть вместе. Сердце мое разрывается от жалости: «Зачем я тебе? Ведь утром, когда мы проснемся, все вернется на круги своя». В воздухе зарождается низкий вибрирующий звук, будто кто-то коснулся самой толстой струны самой большой в мире арфы. «Не вернется, — шепчет Мари. — Если человек соблазнен пришедшей в его сновидение феей, он становится одним из нас… — она ласково улыбается и целует мою руку. — Феи бесплодны, они не могут иметь детей — это единственный наш способ размножения». Вибрирующий звук становится громче, резонируя у меня в груди, горле, висках. «В чем дело? — тревожно шепчет Мари, глядя снизу вверх. — Ведь ты выбрал меня… решил остаться со мной!» — «Я не могу быть с тобой», — хрипло отвечаю я. Свечи вспыхивают ярче, высекая из зрачков феи длинные голубые искры. Низкий вибрирующий звук достигает невыносимой громкости — и я понимаю, что он звучит внутри меня.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Академия Тьмы "Полная версия" Samizdat - Александр Ходаковский - Фэнтези
- «Если», 2004 № 9 - Журнал «Если» - Фэнтези
- Неправильный Тролль - Олег Козырев - Фэнтези
- Разорённые земли - Фред Сейберхэген - Фэнтези
- Мудрец - Кристофер Сташеф - Фэнтези
- Чернокнижник - Влад Поляков - Фэнтези
- Призрак нереального (сборник) - Юрий Горюнов - Фэнтези
- Журнал «Если» 2004, №12 - «Если» Журнал - Фэнтези
- Без вести пропавший (СИ) - Осинина Нюра - Фэнтези
- Наследие Симорга - Николай Зыков - Фэнтези