Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Мило! А я, значит, одна буду барахтаться в путанице линий? – насупилась Оля.
Она поняла, что семейство Ксю приносит ее в жертву, и почувствовала себя задетой, но вздернула подбородок и объявила:
– Мне нельзя на больничный, у меня завтра четвертные диктанты!
– Молодец, – похвалила ей аппетитно чавкавшая Люсинда. – Двум смертям не бывать, а одной не миновать!
– Девочки, по пятьсот рублей на похороны сдайте, пожалуйста! – встрепенулся при упоминании о смерти Александр Аркадьевич, копошившийся в недрах своего портфеля.
– Ну вот! – Люсинда расстроилась. – Скоро Новый год, нужны деньги на подарки, а тут – минус пятьсот рублей!
– Как тебе не стыдно! – прошипела сознательная Оля и полезла за кошельком.
– Мне не стыдно, мне жадно, – пробурчала бессовестная Люсинда, неохотно доставая портмоне. – Эх…
– Похороны завтра, в пятнадцать ноль– ноль, – сообщил Санаркадьич. – Надеюсь, все понимают, что явка строго обязательна!
Люсинда томительно долго отсчитывала сотенные бумажки, с большим нежеланием отдала их Санаркадьичу и, возвращаясь к своему столу, проходя мимо Оли, шепнула ей на ухо:
– Хоть ты пока не помирай, пожалуйста, совсем нет лишних денег на похороны!
Вероятно, это была просто шутка в духе черного юмора, но Оля обиделась.
В «красную метку» она по-прежнему не верила, но в ощутимо враждебном мире чувствовала себя крайне неуютно.
Вовсе не обязательно было идти за покупками самому, это прекрасно могли сделать секретарша или водитель, но Андрей хотел хоть что-то сделать лично. Он просто не мог упустить возможность сделать для Фантомаса хотя бы самую малость – ведь эти возможности были так редки!
Когда спец по сверхмалой авиации – бомж Петрович – на полном серьезе предупредил, что нынче большие листы папиросной бумаги купить очень трудно, поди их еще поищи, Андрей только хмыкнул. С его возможностями не составило бы труда быстренько прикупить целую папиросную фабрику, а нет – так он был готов безотлагательно взяться за изготовление нужной бумаги по древнему китайскому рецепту. Он даже жалел в глубине души, что такого подвига от него не требуется.
Для Фантомаса он без раздумий и с радостью совершил бы какой угодно подвиг.
На самом деле, оказалось достаточно зайти в магазин «Юный техник».
В советские времена этот специализированный магазин занимал весь первый этаж жилого дома напротив парка, однако с годами городская популяция юных техников уменьшилась в разы, и теперь товары для Самоделкиных занимали всего одну секцию. В остальных разместились дорогие механические и электронные игрушки, спортивные товары, галантерея и даже косметика.
И именно в галантерейный отел заскочила, стыдливо прикрывая ладошкой «стрелку» на коленке, раскрасневшаяся Ольга Павловна Романчикова.
Она отчаянно торопилась купить колготки и исправить возмутительный непорядок в своем туалете до того, как оставленные «под честное слово» восьмиклассники закончат писать внеплановое сочинение «Как я провел минувшие выходные», находясь под ненадежным присмотром глуховатой технички бабы Клавы.
В кассу стояла очередь. Ольга Павловна нервничала и, переминаясь с ноги на ногу, непредумышленно охватила этим процессом и чужую конечность: наступила на легкий, не по сезону, башмак какого-то гражданина.
– Осторожнее, девушка! – закономерно возмутился тот.
– Простите, ради бога!
Покаянно прижав к сердцу ладонь, Оля обернулась к обиженному гражданину и была неприятно удивлена:
– Это опять вы?!
– Учительница Ольга! – он тоже ее узнал. – Вы решили меня совсем без ног оставить?
– Я уже извинилась, – напомнила она, с досадою краснея. – И за вчерашнее, и за сегодняшнее!
– Опять попали в ДТП?
Свободной рукой Андрей бестактно указал на ее коленку, отмеченную предательской «стрелкой».
– Нет! Это бандитская пуля! – съязвила Оля и в свою очередь выразительно воззрилась на покупки собеседника. – Козьи ножки крутить собираетесь?
– Почему обязательно козьи ножки? Папиросная бумага, чтоб вы знали, вещь разнообразно полезная! – усмехнувшись, туманно и многозначительно ответил на это Андрей.
Ольге Павловне в его словах почудился некий вызов.
Можно было подумать, что собеседник обидно намекает на неискушенность простушки-учительницы, не имеющей никакого представления об увлекательных и даже, может быть, непристойных вариантах использования папиросной бумаги.
Хорошо воспитанное воображение Ольги Павловны закусило удила и понеслось…
– Вы покраснели, – констатировал Андрей.
– Здесь очень жарко, – огрызнулась она.
И тут же ее мысли приняли другое направление.
Здесь-то жарко, а вот на улице сегодня – ниже нуля. Между тем собеседник ее экипирован неподобающе легко: тонкие брючки, жиденький свитерок, потрепанные туфли…
Ольга Павловна сразу же вспомнила, что неимущие бездомные в холода утепляются газетами, и покраснела пуще прежнего, устыдившись своей черствости.
Ах, бедняга, так вот зачем ему целая пачка папиросной бумаги!
Андрей не понял, почему ехидная училка внезапно сделала жалостливое лицо и с неподдельным сочувствием осмотрела его кашемировую водолазку, превосходно пошитые костюмные брюки из тонкой шерсти и ручной работы мокасины из рубчатой акульей кожи.
Ольга Павловна тем временем с искренним стыдом припомнила, что накануне пассивно поспособствовала утрате ее собеседником жалкого транспортного средства типа велосипед, и ей стало нестерпимо стыдно.
Господи, какой позор! Она обидела убогого!
То есть убогим-то он не выглядел – вполне себе симпатичный мужчина лет сорока, бритый, мытый – видно, что следит за собой, из последних сил и средств.
Пахнет…
Она принюхалась.
Пахнет детским мылом! Ну да, оно же грошовое.
Одет, как уже отмечалось, не по сезону, но очень аккуратно.
Стрижка чисто номинальная – крайне незатейливый короткий ежик, не от крутого стилиста прическа, от дешевой парикмахерши с машинкой, но ему к лицу.
Само лицо – интересное, но бледное, под глазами залегли тени. Должно быть, недоедает, бедняга!
А ведь образованный, судя по всему, человек, не пьянь подзаборная, не иначе – жертва обстоятельств.
– Что это у вас с лицом? Оно перекосилось, – заметил Андрей, не подозревающий о том, что его записали в интеллигентные нищие. – Вы знаете, что это один из признаков инсульта?
– Слушайте, мне сейчас совершенно некогда, я ужасно спешу, у меня там дети сочинение пишут, – торопливо расплачиваясь в кассе, скороговоркой протарахтела расстроенная Ольга Павловна. – Мы могли бы с вами встретиться здесь вечером, ближе к шести?
– Так ведь магазин в семнадцать часов закрывается, – машинально напомнил ей Андрей, озадаченный этим неожиданным предложением.
– Тогда на том же месте, что и вчера, хорошо? – Ольга Павловна с извиняющейся улыбкой попятилась к двери. – Только вы обязательно приходите, ладно? Вы не подумайте чего плохого, это по делу и только в ваших интересах.
– Ну, ладно, – неуверенно согласился Андрей, которому еще никто никогда не назначал интересных деловых встреч под кустом в темном сквере.
Расплатившись за бумагу, он вышел из магазина и сел в терпеливо ожидавшую его машину с водителем.
– Поехали, Витя.
Из окна комфортабельного автомобиля он машинально высматривал предприимчивую училку и увидел ее на пешеходном переходе.
Ольга Павловна в развевающемся пальто и драных колготках маршевым шагом направлялась к родимой школе, деловито прикидывая в уме свои возможности по оказанию скорой гуманитарной помощи малознакомому нуждающемуся интеллигенту.
Девице Громовой срочно нужны были деньги.
Не сказать, чтобы таковая ситуация была для нее непривычной – регулярных папенькиных подаяний «на булавки» Марине всегда недоставало, но прежде в случае возникновения пиковой финансовой ситуации ей удавалось выпрашивать дополнительные пособия.
У папеньки денежек хватало, во всем отечественном птицеводстве не набралось бы столько кур, чтобы все склевать. И жадиной по отношению к любимым девочкам – жене и дочке – папенька не был. К сожалению, с некоторых пор он проявлял характер и с запозданием перевоспитывал транжиру и гулену Марину. Наказывал ее за неразумие и непослушание рублем, точнее, его отсутствием.
– Энди, вся надежда на тебя! Ты же не допустишь, чтобы твоя единственная сестричка умерла от голода? – требовательно спросила девица Громова старшего брата.
Андрей поморщился.
Во-первых, он терпеть не мог производных от своего имени: Энди, Эндрю, Анджей, Андрэ – вся эта иностранщина звучала невыносимо претенциозно и столь же глупо, как дурацкое прозвище Дрон, за которое он в школьные годы не одну наглую морду начистил до самоварного блеска.
Во-вторых, сестрица явилась к нему в офис в неподходящий момент и в неподобающем виде. На фоне аккуратно причесанных барышень в строгих костюмчиках патлатая девица Громова в бобровой шубке до пупа и драповых шортах поверх ажурных колготок, винтообразными путями уходивших в глубину замшевых ботфорт, смотрелась натуральной девицей по вызову.
- Перст Святого Петра - Агата Кристи - Детектив
- Странная Салли Даймонд - Лиз Ньюджент - Детектив / Триллер
- Смех сквозь слезы - Марина Серова - Детектив
- Козырь в рукаве (сборник) - Светлана Алешина - Детектив
- Детектив и политика - Устинов Питер - Детектив
- Шестое чувство - Патриция Вентворт - Детектив
- Все до последнего страхи - Алекс Финли - Детектив
- Алый шар луны - Анна Данилова - Детектив
- Коза и семеро волчат - Донцова Дарья - Детектив
- Там, где нас нет (сборник) - Татьяна Устинова - Детектив