Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Опустошённый беседой Роман поднялся со стула и побрёл к выходу.
Учительницу остановил Никитин.
– Нина Ивановна, задержитесь.
– Да, Сергей Петрович! – нездоровый блеск её глаз настораживал.
– Нина Ивановна, я вас очень прошу не раздувать из мухи слона. А если Крестовский и в самом деле не такой? Стыда потом не оберёшься!
– Как?! – дама смотрела на него широко раскрытыми глазами. – У вас ещё остались какие-то сомнения?! По-моему, всё так очевидно!
– Ну всё-таки, – пытался воззвать к женскому разуму Сергей. – Крестовский отрытым текстом не сказал, что голубой. А все эти домыслы – не серьёзно. Ну?!
– Вы просто не хотите в это лезть! – отчеканила педагог. – И вам всё равно, что будет с бедным мальчиком! Знайте, я не разделяю вашей страусиной позиции! Я сама разберусь, если директор не в состоянии этого сделать!
Попытка Никитина уговорить Нину Ивановну никому ничего не рассказывать и тем более не поднимать на рога общественность с треском провалилась.
***
Появившись на пороге квартиры, Роман, ни слова не говоря, прошёл в кухню. Достав из навесного шкафа над плитой бутылку виски, он молча наполнил до середины пузатенький стакан. Резко выдохнув, стал пить большими глотками содержимое, словно это была вода, а его мучила жажда.
– Ром, с тобой все в порядке? – обеспокоенный Андрей подошёл к другу.
– Нет, – прошептал тот, медленно выдыхая в рукав пиджака.– А где Санька?
– У себя. Уроки делает. Что-то случилось?
– Да.
– Расскажешь?
Роман молча кивнул головой.
– В школе все знают.
– Что знают?
– Все. Про тебя и меня, – Андрей отпрянул, будто Роман плеснул в него кипятком.
– Сейчас разговаривал с директором. Грозится подать в суд на лишение родительских прав.
– За что?!
– За то, что мы не укладываемся в образовательные стандарты! Вот за что! Неправильная у нас семья, понимаешь?! Сплошной разврат и растление!
– А ты что ответил?
– Сказал, что за клевету придётся ответить… знаю, глупо… Но что мне было делать?! Сказать ему, что вы, товарищ, правы во всём? А я пойду, убьюсь об стену, чтобы не смущать ваше благородие своим существованием?! – Роман сорвался на крик. – Что я должен был ему сказать?!
– И что теперь будет?! – потерянный вид Андрея раздражал.
– Откуда я знаю?! – в сердцах выпалил Крестовский.
– Пап! – на крик отца из комнаты вышел Санька. – Что случилось?!
В карих глазах сына читалось удивление.
– Ничего, сынок. Всё хорошо. Проблемы на работе, – соврал Роман, грустно улыбаясь мальчику.
– А-а! В школе ты был?
– Да, сын, был. Ничего особенного, говорили с Ниной Ивановной о твоих успехах. Ты у меня молодец!
– Ну ладно. Тогда я спать пойду.
– Уроки сделал?
– Да.
– Ложись. Спокойной ночи.
Мальчик скрылся за дверью. Мужчины в задумчивости остались сидеть на кухне.
***
– Светочка, – мать Юли опять сидела в кабинете русского языка и литературы, – я позвала вас сюда как представителя родительского комитета, чтобы обсудить дело Крестовского.
Классная дама подсела ближе к родительнице.
– Вы же в курсе всего, что происходит. Вы наша активистка и на вас вся надежда. Я разговаривала с папой Саши, разговаривала с директором. Похоже, ваши предположения не беспочвенны.
– Что, он признался? – Светлана округлила глаза, жареные факты будоражили женское воображение.
– Ну кто же в таком признается?! Но его слова, его поведение – всё говорит в пользу того, что мы правы. Правда, наш директор… – Нина Ивановна вздохнула, – не хочет ничего слышать. Ему обещали через год должность в администрации. Так он уже спит и видит себя там. А школьные дела – хоть трава не расти! Нам с вами надо спасать мальчика!
– Но как?
– Здесь я вижу только один выход. Забрать ребёнка у отца!
– Забрать? Но у него же, насколько мне известно, нет матери.
– Что ж поделать. Лучше детдом, чем вот такое. Вы представляете, каково мальчику? Конечно, может, я сгущаю краски. Но видеть, как его отец занимается непотребщиной с мужчиной… Это ведь какая травма для неокрепшей психики! Я думаю, что нужно составить коллективное письмо от лица родителей нашего класса в попечительский совет, чтобы этим занялись юридически грамотные люди. В этом, дорогая моя, я полностью полагаюсь на вас.
– Я поняла вас, Нина Ивановна, – Светлана согласно закивала головой. – Я сделаю всё от меня зависящее. Составлю письмо, соберу подписи.
– Только ради бога, Света, чтобы дети не знали! Ни к чему травмировать мальчика, ему и так нелегко!
– Конечно, детей сюда вовлекать не стоит.
Светлана вышла из школы с гордо поднятой головой. Она все сделала правильно. Только благодаря собственной наблюдательности, ей удалось раскрыть отвратительную тайну. Теперь оставалось спасти Саню от этой скверны, вырвать из лап папаши и его дружка.
Часть 4
Отношение одноклассников к Сане стало меняться, как ему казалось, без видимых причин. Юля, с которой он сидел за одной партой, почему-то смотрела с необъяснимой жалостью. Другие сторонились, стараясь избегать общения. Третьи глядели враждебно. И только Борька по-прежнему ждал утром у дома, но и с ним творилось что-то неладное. Всё больше дулся, словно сердился на Саню. С каждым днём напряжение в классе нарастало. Дети всё больше и больше чурались паренька, заставляя чувствовать себя изгоем. Нередко Санька слышал за спиной перешёптывания, а когда входил в класс, понимал: притихшие вдруг однокашники говорили о том, что не должны были слышать его уши. Мальчик пытался разобраться, понять, что с ним не так, но всякий раз, когда начинал об этом думать, то не находил ответа.
И без того благожелательное отношение учителей стало ещё лучше. Многие прощали ему то, за что других ругали или делали замечание. Нина Ивановна взяла за правило каждый день справляться о его здоровье и домашних делах. Частенько интересовалась, чем он занимается вне школы, куда ходит и с кем дружит. Такая забота, несомненно, была приятна, но, однако, сильно настораживала, ведь другим детям она не уделяла столько внимания.
- Королева великого времени - Триджиани (Трижиани) Адриана - Семейный роман/Семейная сага